Разговор прервался, тем более что
началась посадка и разговаривать было просто неудобно. Да и
некогда. Сначала мы грузились в самолёт, потом началась делёжка
мест. Нет, взрослые спокойно заняли первые попавшиеся, но ведь с
нами летели и дети. И я не только о мелких и Ксении. Внезапно в
самолёте оказались и пара братьев Милорадович, таких же огненных и
безбашенных.
Старший из них, Костя, лет
четырнадцати от роду, тут же попытался подкатить к Ксюхе на
предмет, мол, ты привлекательна, я чертовски привлекателен, давай
мутить. И это буквально за пару минут, пока я отвлёкся. Пришлось
дать ему по ушам, в прямом и переносном смысле, объяснив, что я
сделаю с ним всё то же самое, что он с моей сестрой. Пацан было
вспыхнул, тоже по-настоящему, но, увидев, как у меня глаза
загораются алым огнём, вдруг сдулся и притих. Даже вмешательство
старших не понадобилось. Самое смешное, что после этого Ксения таки
забрала его с собой, на соседнее кресло, а сам Константин начал
поглядывать на меня с уважением.
У Изабеллы тоже нашлась сестра,
ровесница Петьки. Тому в этому году как раз одиннадцать стукнуло.
На удивление, общение со своей настоящей семьёй Белка не прекращала
никогда. Хоть Голенищев и требовал этого под тем предлогом, что
обычная семья, где нет одарённых, её позорит. Тогда девушка ушла в
подполье, встречаясь тайком, чтобы никто не видел. Я же, наоборот,
считал, что семья, какой бы она ни была, — это самое главное в
жизни, так что не препятствовал их общению, а наоборот, всячески
поддерживал и без вопросов включил в состав делегации. Или как наш
табор назывался по-научному.
Родня Дары добиралась сама, да и не
сомневался я в возможностях Айдара Намжаловича организовать
трансфер для своей многочисленной семьи. Не удивлюсь, если у них
где-нибудь частный самолёт завалялся. А то и не один. От клана,
фактически контролирующего регион, можно было ещё и не такого
ожидать. Так что интерес Дары ко мне с одной стороны грел
самолюбие, с другой — заставлял задуматься, а нужны ли мне такие
головняки. Это же постоянно придётся отбиваться от попыток
поставить в стойло и пристроить в общую упряжь. Впрочем, посмотрим.
Пара недель у меня есть, а там начнём встречаться и будем
поглядеть, как говорят в Одессе.
Единственными, кто летел в
одиночестве, оказались Мико и Матвей. Причём если японка встречи с
роднёй и не желала в свете не самых приятных отношений, то вот
кузнец переживал сильно. Старался скрыть, но по простодушному парню
всё было видно невооружённым глазом. Хорошо ещё, что я успел его
познакомить с моими родителями, и теперь мама взяла шефство над
сироткой, да ещё и будущая тёща принялась опекать потенциального
зятя. Видимо, боялась, что тот сбежит и куда потом ей Белку девать?
Характер-то у дочери далеко не сахар, это с нами она притихла да
присмирела.