Всеобщая радость испарилась следующим днем. Мальчик вел себя
ненормально: не кричал, не разрывал неокрепшую глотку и не бросался
угрозами превратить мироздание в пепел. Он просто лежал, тихо и
спокойно, смотря на мир слишком осознанными и понимающими глазками.
Лорд и леди Блэквуд забили первую тревогу, переживая за состояние
ребенка. Второй сигнал прозвучал в тот же день, когда Эд отказался
от кормилицы.
После громкого требования отца позвать мейстера, старик,
несмотря на возраст, вихрем влетел в маленькую опочивальню третьего
сына и принялся за нелегкую работу. Детальный осмотр, насколько
позволяли методы этой эпохи, не помог определить болячку кроме
одной распространенной, но редкой проблемы, когда новорожденные
просто отказывались от груди. К несчастью, все знания Цитадели
здесь были бессильны, из-за чего Квинс лишь разводил руками.
Пока не заметил, как тянулись к матери маленькие ручонки, после
чего расслабился и ухмыльнулся: «Он хочет к вам, миледи».
Эд знал про странную моду аристократок отдавать детей кормилице,
чтобы сохранить собственную фигуру. А еще помнил, что застой в
молочных железах мог привести к лактостазу, а там тебе и мастит, и
кровь, и гной, и вообще умереть можно. Видел уже такое у одной
кошки с мертворожденными котятами, да и люди страдали тем же. Так
что за детским капризом скрывались добрые намерения.
Леди Блэквуд заботу сына не оценила. Он же долгое время боролся
с мыслью, что в наглую лапает мать. Зато проводил с ней больше
времени, из-за чего старший брат проникся к нему легкой
завистью.
Мейстер Квинс с беспокойством относился к его быстрому, по
принятым меркам, развитию. Переживала и леди Алира, сравнивая
младшего сына с другими детьми, которые всему научились гораздо
позже.
Однако была одна незадача — Эд не понимал, где он оказался.
Только после первых именин, когда уже мог самостоятельно ходить и
более менее внятно говорить, мальчик сложил «дважды два» и пришел к
не самому приятному выводу — Вестерос. Именно в тот день маленький
Эд в тихую сбежал от приставленной к нему служанки и пробрался в
соляриум [1] отца, если ту пещеру, на втором этаже деревянного
чертога, можно так назвать.
Дверь со скрипом приоткрылась. В кабинете, помимо лорда Хостера
Блэквуда, был его придворный из числа рыцарей. Мужчины резко
обратили свой взор на образовавшуюся в дверном проеме щель, не
поняли отсутствие человека, а потом синхронно посмотрели вниз.