менно таким, каким и должно быть. Я в некотором
удивлении покосился на Арчи поверх кружки, не отрываясь от пива, и
принялся в некотором сомнении допивать его через силу, потому что
друг жестами рук подбадривал меня, показывая, что надо выпить всё
до конца.
— Что за... — поставил я пустую
посудину перед собой и даже заглянул в неё зачем-то, но нет, всё
там было нормально. — У тебя так же? Постное какое-то,
ей-богу!
— Нет, — с непередаваемым ехидством
ответил мне Арчи, — лично я сообразил с первым же глотком, между
прочим! Посмотрим, насколько тебя хватит!
— Да хоть засмотрись, — отмахнулся я
от него в показном равнодушии, хотя внутренне немного встревожился.
И больше не от того, что со мной было что-то не так, я это
чувствовал и надеялся в этом со временем разобраться, а от досады
на то, что Арчименяопять в чём-то опередил и теперь по
своей воле не отцепится ни за что. — Сейчас нахлобучит — таким же
стану.
— На это одна надежда, —
издевательски ухмыльнулся тот и показал мне тлеющую сигарету. —
Дымком закусишь? Или снова что-то мешает?
Я открыл было рот, чтобы осадить
его, мол, нашёл что предлагать, но осёкся на полуслове и застыл в
этом непонятном для самого себя негодовании.
— Переклинило,
смотри ты,— вновь ухмыльнулся Арчи, смотря на меня во все
глаза вместе с тем со вполне себе ехидным интересом исследователя.
— Ну-ка, добьём до ясности: а вот скажи мне, штурман, ты когда Лету
тискал — схватил её хоть за что-нибудь мягкое под шумок, а? Или
упустил?
— Да пошёл ты... — я даже не знал,
что это на Арчи вдруг нашло и что ему на это ответить. Но злости,
странное дело, у меня на него
тоже не было, а было какое-то новое, до этого дня вообще мне не
свойственное, замешанное на снисходительном терпении и понимании
несовершенства этого мира чувство, от которого хотелось сесть рядом
с Арчи и как-то объяснить другу, что не надо так, что...
— Ой дурак, — прервал мои мысли он и
вдруг широким жестом сунул мне под нос фигу и зачем-то подмигнул
ещё левым глазом, — смотри на меня, ну!
Но я и так смотрел на него во все
глаза и поэтому сразу же понял, что такпоразившая
менякомбинация из трёх пальцев это всего лишь
магический жест, на который что-то завязано. И это что-то сейчас
здорово изменило моего друга, передо мной сидел благообразный эльф
как из сказок, величественный в своей торжественной иконописности и
даже немного с