— Том и миссис Коул о тебе позаботятся. Ты меня понимаешь?
Я растерянно кивнула. Не сказать, чтобы идеально, но я понимала
его, а он, удовлетворившись ответом, задал следующий вопрос:
— Как тебя зовут?
— Я… я не помню… — прохрипела я на ломаном английском, и мужчины
вокруг поморщились от сильного акцента, а я опять почувствовала
себя глупо, словно не выучила урок.
— Пусть отдохнёт, а там посмотрим, — вынес вердикт старик, и я
выдохнула, а мужчины поочерёдно вздохнули и один за другим вышли из
комнаты. Остался только… Том.
Едва хлопнула входная дверь, как от любезной улыбки на его
красивом лице не осталось и следа. Глаза замёрзли, будто их окатили
жидким азотом, а черты лица заострились.
— Встать можешь? — строго спросил он, и я, вздрогнув,
приподнялась и кивнула. Голова кружилась, но парню было явно
наплевать на моё самочувствие, так что жаловаться было бесполезно.
— Пойдём за мной.
Мы вышли в коридор из чёрного мрамора, в котором гулял тёплый
ветер. «Но был же октябрь! Ноль почти!» — закричало подсознание,
только вот в моём синем пальто и толстовке было очень жарко, как
будто за окном было не меньше двадцати градусов… как странно…
господи, что происходит?
— Миссис Коул, этой девочке некуда идти, — прохладным тоном
проговорил Том, едва в тёмном коридоре показалась фигура измученной
сухой женщины с редкими белыми волосами. — Профессор Дамблдор
попросил меня, чтобы я присмотрел за ней…
— Совсем некуда идти? — устало вздохнула она, посмотрев на меня,
и я замотала головой, снова боясь опозориться с акцентом. — Тогда
отведи её в комнату Изабеллы, она умерла с утра… пусть побудет там,
пока не найдутся родные. И завтра проповедь, Том, ты помнишь?..
— Да, миссис Коул, я помню, — вежливо ответил Том и зашагал
куда-то за угол, и я, очнувшись, побежала за ним, ведь приглашения
совершенно бессмысленно было ждать.
Поднявшись на этаж выше, меня проводили в крохотную каморку, в
которой были разбросаны старенькие вещи… странного кроя. Я такие
только в старом чёрно-белом кино видела, если честно. Но удивляться
после всего произошедшего не стала. А Том, смерив меня высокомерным
взглядом, кратко сказал:
— Изабелла была примерно твоего возраста… её вещи теперь твои.
Если хочешь — можешь постирать, прачечная на первом этаже, никто за
тобой бегать не будет. Душ там же. Сегодня отдыхай, а завтра, после
проповеди в церкви, мы… поговорим.