Наконец, ребёнок закричал первый раз в своей жизни, и я закутала
его в несколько тёплых пелёнок и принялась ожидать послед. Молодая
мамочка тем временем совсем расслабилась, так как основная боль
исчезла, и, откинувшись на жёсткую лавку, задремала. А я держала в
руках крошечного человечка и не могла поверить в то, что только что
сделала.
— Миссис Коул… — тихо прохрипела я, когда нянечки разошлись по
приюту, и остались мы вдвоём с роженицей и ребёнком, — я подумала
на днях… нужно отсортировать всех чахоточных детей и отселить их в
отдельные комнаты в восточном крыле… Там очень светло, хорошо
проветривается, и они не смогут заразить ещё здоровых детей. И
нужно будет выделить им отдельную посуду, одежду и туалет, куда не
будут ходить другие.
— Хорошо, Валери, — без споров выдохнула она, следя за
истощённой девушкой, а я тем временем оторвалась от разглядывания
ребёнка и подняла глаза на директора.
— И я думаю, что им нужно будет выделить отдельное место в
огороде… Работать с продуктами питания им нельзя, иначе мы все
быстро заболеем, но они могли бы… выращивать… цветы, например.
Палочка Коха очень чувствительна к солнечному свету, и им
необходимо гулять на солнце несколько раз в день…
Она без всяких возражений улыбнулась мне и провела ладонью по
мокрому от пота лицу роженицы, и я, замешкавшись, вдруг
выпалила:
— Мадам, а вас не волнует, откуда я столько всего знаю?!
— Нет, Валери, — без капли неприязни ответила миссис Коул, хотя
именно неприязни, точнее, страха от неизвестно откуда взявшихся
знаний у девочки-подростка, я больше всего и боялась. Но директор
приюта продолжала с улыбкой смотреть на меня, и я ещё больше
погрузилась в прострацию. — Я до сих пор считаю, что это Иисус
наслал на тебя благодать Божию… Ты даже представить себе не можешь,
какое ты для нас спасение!
От неожиданности я ещё шире распахнула глаза, и она, заметив
это, чуть сильнее улыбнулась, правда, в её высушенной улыбке
отчётливо чувствовалась горечь.
— Валери, признаюсь тебе честно, когда началась эта война, мы
были в отчаянии. Продуктов и так не всегда хватало, а в последние
годы всё стало только хуже… Месяц назад я была почти готова на
депортацию приюта за город, хотя отлично понимала, что мы сюда уже
больше не вернёмся…
Теперь на моём лице застыл немой вопрос, но миссис Коул сама на
него ответила: