Эх, знал бы он,
что убийца мамы все–таки добился своей цели: в семье Сэкхартов живет оборотень.
– Ужин подан, –
открылись двери, ведущие в малую гостиную. Я совсем неприлично громко
сглотнула. Еще один признак, которого у меня не было прежде – зверский аппетит.
***
– Скажи, золотце,
где ты пропадал два года?
– Не скажу, – Вито
снял с себя камзол и бросил на спинку стула. Брату бы переодеться с дороги и
помыться – так всегда делал отец, но Аурелио выглядел на удивление свежим. – Ты
же понимаешь, что не следует задавать вопросы, на которые не получишь ответа?
Я подошла ближе,
чтобы расправить кружево его воротника, а сама потянула носом и с удивлением почувствовала
незнакомый аромат духов. Явно женских. Если бы не полная луна, вряд ли бы я
различала столь тонкие нюансы запахов.
От догадки кровь
прилила к моему лицу. Выходит, брат не сразу кинулся в отчий дом, а остановился
в каком–то другом месте, где, судя по всему, не только принял ванну и
переоделся, но и...
Черт. У него
есть женщина.
Я еще не знала,
правы ли мои рассуждения, и кто та счастливица, что у брата урвала ночь любви
(одну ли?), но уже ненавидела ее. Ревность? Вполне может быть. Скорей бы закончился
час волка, который делает меня злой и непримиримой сучкой, не пускающей чужаков
в свою семью.
– Ну,
рассказывай, как ты поживаешь? – Вито удобно устроился в кресле у камина,
вытянул длинные ноги и поиграл кончиками элегантных туфель. Белый цвет сорочки
очень ему шел. Темные кудри, смуглая кожа, зубы как жемчуг…
Я тряхнула
головой и отвернулась к огню. Взяла совок, чтобы сгрести угли. Мне требовалось
занять себя хоть чем–то, чтобы не пялиться на Аурелио.
А он как
специально расстегнул ворот.
– Живу хорошо.
Учусь так себе, – промямлила я.
– Почему?
– Скучно. Вот
скажи, зачем мне геометрия?
Вито хмыкнул и
поднял на меня насмешливый взгляд.
– Чтобы не вышивать
криво? Любая вышивка состоит из сочетания геометрических фигур. Даже если ты
создаешь цветочный узор. Покажи мне свое рукоделие.
Я цыкнула,
бросила совок, отчего уютную тишину разрушил неприятный лязг, нехотя принесла
корзину. Вот зачем ему? Чтобы лишний раз поиздеваться над моей безрукостью?
– Да, с
геометрией у тебя однозначно плохо, – он расправил вышивку, которой даже канва
не помогла – нехитрый орнамент съехал набок.