- Садитесь, пожалуйста, - начала следователь искренним,
задушевным голосом, с первых же слов на ее лице явственно
проступили симпатия и участие. Пододвинула ближе ко мне пачку: -
Курите, не стесняйтесь. Нам надо много о чем с вами поговорить.
Не дожидаясь моего ответа, она вытянула папиросу себе, ловко
смяла гильзу и жадно прикурила, вежливо выдохнув дым в сторону.
- Спасибо, не курю, - привычно отказался я, устраиваясь
поудобнее.
- Какой интересный молодой человек, даже табаком не балуется, -
чуть кривовато улыбнулась следователь.
- Спортом пришлось много заниматься, - пустил я в ход
стандартное оправдание.
- Похож, похож, - следователь одобрительно покивала головой. -
По обличию настоящий скаут!**
Ну, наконец-то, возликовал я про себя. Вполне по-человечески все
в прошлом, не зря ругали всяких солженицыных за очернение истории.
А что до камеры - так работы много у ЧК, вот и не быстро дошла
очередь. Сама же сидит в таком же каменном мешке без всякой
роскоши, работает на износ, бледная вся, можно сказать, света
белого не видит. Да быть того не может, чтобы я не уговорил такую
милую, уставшую женщину поверить мне хотя бы на несколько часиков,
пока специалисты не вытащат из тайника сотовый телефон. Надо только
начать поаккуратнее... если бы не заросшее щетиной лицо! Я малость
замешкался, от отупения в одиночке никак не мог решить, сразу
рубануть с плеча: «родился в 1991 году, последнем, когда
существовал СССР», или зайти издалека, с моего провала в прошлое,
игры Ingress, учебы и жизни в Екатеринбурге.
Между тем, женщина задала следующий участливый вопрос:
- И зачем это вы связались с шайкой мерзких фашистов?
- Фашисты? Уже тут?! Кха-ха-ха! - зашелся я в приступе то ли
хохота, то ли кашля. - Да что вы вообще о фашистах знать можете!
Ведь пока гад Шикльгрубер пейзажики малюет где-то под мостом в
Берлине!*** Короче говоря...- тут до меня дошло, что сказано
несколько больше, чем оно того стоило. - Не знаю никаких фашистов,
и знать не хочу. Я простой студент, просто не повезло...
- Та-а-а-кс! - резко оборвала меня следователь. - Вот счас-то
все сходится!
Всего пара мгновений, и как подменили человека! Теперь в ее
глазах плескалось одно лишь торжество и злоба. Резко раздавив
папиросу о край стола, она резким щелчком отбросила окурок прямо на
пол. Наклонившись ближе ко мне, выплюнула в лицо слова с
брызгами: