Пушечным ядром пронесся Малик последние метры, но Шурик уже
кинулся на собаку, как вратарь на мяч, и окрестности взорвались его
воплем: клыки рвали новую добычу. Дрожащая Тома повисла на мне:
— Ой, Чапа…
Еще слез не хватало. Неуместные объятия взвинтили адреналин до
предела. Даже до запредела, если так можно сказать. А и нельзя —
без разницы, ведь было именно так.
Прижав к себе и чмокнув в щеку, следующим движением я оторвал
Тому от себя:
— Закопайся. Чем глубже, тем лучше.
— А ты?
Ее руки уже рыли внушительную яму. Молодец, девчонка, не
пропадет.
— Оденься! — прилетело мне вдогонку, когда Тома осознала
ситуацию.
Вот и хорошо. Поздравляю с возвращением в реальный мир.
Отчаянно труся, я выдвинулся в сторону битвы и понял, что
опоздал. К сожалению и к счастью. Шурик баюкал порванную руку и
жутко выл на пределе слышимости, его сидящее тело мерно
раскачивалось. Дергались в конвульсиях растерзанные до костей ноги,
выставленные вперед. Абдул-Малик (совесть не позволяла назвать его
сейчас просто Маликом) весь в крови и шерсти, своей и собачьей,
натягивал принесенные Томой штаны.
— На! — Ко мне прилетела охапка оставшихся тряпок.
Поскуливавшая мохнатая горка мяса с перебитым позвоночником
валялась в стороне: старалась то ли уползти, то ли, наоборот,
продолжить драку. При всем желании не могла ни того, ни другого.
Еще одна признаков жизни вовсе не подавала. Третья хрипела
свернутой головой с выдавленными глазницами.
— Как?! — Мозг отказывался верить увиденному.
— С трудом.
Большего я не дождался: целая свора таких же созданий с шумом
вывалилась из леса. Участь сородичей их не смутила, они почуяли
кровь. Нам осталось жить с полминуты.
Штаны из дерюги на тесемочках оказались безразмерными. Пуговицы,
молнии, липучки и застежки отсутствовали как класс. Тканью легкой
жилетки, подобной Томиной, я хотел перевязать Шурика.
— Не успеешь, — бросив быстрый взгляд, сказал Абдул-Малик. —
Одень.
Подумав, он добавил:
— И закопайся.
— Нет. — Я накинул жилетку и принял боксерскую стойку.
Горцу это понравилось.
— Руки-ноги не жалей, — донесся тихий совет. — Жизненно-важные
органы защищай, в первую очередь голову. И не забывай про девушку,
брат, если что — кроме тебя ей никто не поможет.
Подражая собакам, он опустился на четвереньки, из глубины его
горла родился глухой рык, и Малик ринулся на наступавшего
противника.