— У нас это называется "макияж", —
улыбнулась я. — Но внимание уделяют и ногтям. Её выглядят просто
ужасно.
— Ногти? — глаза Керро тут же
скользнули к моей руке, в которой я всё ещё держала похожее на
ракушку нечто. — В самом деле — раньше никогда не обращал
внимания... Но твои крохотные ручки даже с загнутыми когтями
смотрелись бы мило.
— Очень в этом сомневаюсь! — фыркнув,
я бросила "ракушку" обратно к её сородичам.
Паковавший заказ торговец охнул, а
"ракушки" вдруг... зашевелились и начали краснеть, будто наливались
кровью.
— Сеньор! — с отчаянием выпалил
торговец.
Керро с издевательским умилением
покачал головой.
— Перлита, Перлита. Может, ты
действительно ведьма? Так и сеешь вокруг себя хаос!
— Скажи это ещё громче! — я бросила
красноречивый взгляд на торговца, пытавшегося собрать
расползавшийся "товар", и тихо вскрикнула. У покрасневших "ракушек"
прорезались крошечные челюсти и ножки, как у гусениц...
— Это особый вид
кошенили[8], обладает магическими
свойствами, — ухмыляясь, пояснил Керро. — От удара они оживают,
если ударить посильнее — брызгают ядом. Это болезненно, но помогает
разрушить многие чары.
— И я к этому прикасалась?! — с
отвращением отшатнулась от жуткого прилавка.
Конечно, Керро захохотал. Потом
выудил из болтавшегося на плече мешка небольшую склянку с каким-то
порошком, бросил щепотку на "гусениц", что—то забормотал, и те,
застыв, начали белеть на глазах.
— Пожалуй, возьму и этих с полдюжины,
— небрежно обратился он к торговцу, облегчённо вытиравшему со лба
пот.
— Хочешь забрать это с собой?.. — я
отступила ещё дальше.
— Будешь ко мне жестока, подложу их в
кровать — на твою сторону постели, — ехидно подмигнул Керро.
— Может, вместо этого отправишься в
постель той, которая с тобой исключительно приветлива? — предложила
я.
— Всё готово, сеньор, — торговец
протянул небольшой узел.
— Gracias, amigo! — Керро подбросил в
воздух монету.
Вращаясь, она на мгновение зависла
возле лица старика, слабо сверкнула и упала на прилавок.
— Благодарю, сеньоры, — взяв монету,
торговец вежливо поклонился.
А Керро, привычно подхватив меня за
талию, поволок прочь, шепнув:
— Не ревнуй к Крессенсии, моя
жемчужинка, она мне никогда особенно не нравилась. Но время с ней
было... познавательным. Она — гораздо старше и научила меня
вещи-другой...