– Ай люли, ай люли, прилетели журавли,
Прилетели издали, мне гостинцев принесли! – весело пел мужичок.
Заметив всеобщее внимание, он остановился и трижды поклонился в пояс, по русскому обычаю. Радостно улыбнулся и произнес:
– Ну, здравствуйте, праведные братья! Как делишки? Давайте знакомиться!
И по его внешности, и по манере разговаривать сразу же было заметно, что это человек не совсем нормальный, а попросту – сумасшедший.
Увидев такого гостя, проводник Юра
подбежал к профессору и стал громко шептать на ухо:
– Это Емеля, она дурак, совсем с голова плохо, ничего не понимай, целый день песни любит петь, никакая работа не знает и не хочет, гони ее, пусть уходит!
– Ну зачем же так! Ведь человек все-таки, жалко его, – возразил Ларионов, – иди сюда, милый, не бойся, я Петр Иванович, а как тебя зовут?
Дурачок улыбнулся еще шире и, подойдя к профессору, начал:
– Как звать меня, величать? Имя-то у меня славное, православное, только вот припомнить никак не могу, запамятовал, – огорченно сказал он и, обхватив голову руками, уселся на траву у ног профессора.
– Емеля ты, глупая люди! – подсказал ханты.
– А ведь верно, Емелюшкой меня кличут, – обрадовался мужчина, и тут же спросил у Ларионова, – А что, дедушка, подарков-то мне привез? Я люблю гостинцы!
– Привез, привез, Дарья, выдай Емеле пакет пряников и баночку сгущенки.
Емеля тут же вскочил, принял у Дарьи гостинцы, поклонился и убежал в лес. Только его и видели.
За день было переделано множество дел, и усталые члены экспедиции сели, наконец, вокруг костра, над которым висел огромный казан с аппетитно пахнущим варевом.
Дарья раздала всем алюминиевые миски, наполненные густой похлебкой. Участники экспедиции дружно зазвенели ложками. На природе у всех разыгрался зверский аппетит, но варева было так много, что даже очень голодные люди не смогли его одолеть. Казан отставили в сторону и накрыли крышкой.
А над костром подвесили котелок с водой, бросили туда заварку, сахар и собранные Ириной лесные травы. Дух из котелка повалил необыкновенный. Все пришли в хорошее настроение. Олег Карпенко расчехлил гитару и запел высоким чистым тенором:
– Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях встретимся с тобою?
Все дружно подхватили любимую песню и даже не сразу услышали, что кто-то из лесу им подвывает зычным, пронзительным голосом: