в совершенно ином свете. Расставляет,
так сказать, всё по своим местам. Исполняя приказ раненого
командира, вы следовали букве устава, и, следовательно, не можете
нести ответственность за последствия, кои явились результатом
выполнения вами этого приказа. Конечно, ваша преданность генералу
достойна восхищения, но в сложившейся ситуации вам стоит проявить
благоразумие.
- Я не выполнял ничьих приказов. Я… –
Лицо юноши пылало. Петр попытался приподняться на локтях, но все
тело словно пронзило раскаленной иглой, и он со стоном рухнул на
подушку.
- Вы просто запутавшийся молодой
человек. – Следователь вновь склонился над юнкером. Он больше не
улыбался и не напоминал денди с обложки модного журнала. Сейчас он
более всего походил на охотничьего пса, сделавшего стойку на
добычу. Он и говорил иначе. Куда делась игривость тона? Он вбивал
слова, словно гвозди в доску.
- Татищев приказал вам
спасти его любой ценой, так? Сказал, что он необычайно важен для
империи, что незаменим. Он струсил, захотел жить. Он использовал
вас.
Петр стиснул зубы, от ярости его
снова начало мутить. Следователь воспринял это как признак слабости
и продолжил наседать с удвоенным энтузиазмом.
- Ну же, Белоусов, вы же умный
человек! У вас вся жизнь впереди! У меня сердце кровью обливается,
глядя на вас. Зачем вам гнить на каторге за чужие грехи? Просто
скажите «да». Дьявол, да просто кивните! Не губите себя,
Белоусов!
Дверь с грохотом распахнулась.
- Молчите, Белоусов, – раздался
громкий голос. – Вы не обязаны говорить с этим человеком.
Следователь резко выпрямился. Петр,
преодолевая тошноту, с трудом повернул голову. В дверях стоял
средних лет офицер с четырьмя звездочками штабс-капитана на
серебристых погонах военно-судебного управления. За его спиной
маячили фигуры в боевой броне с эмблемами военной полиции.
- Ох уж эта Зинаида Максимовна, – с
мягким укором произнес следователь, вкладывая папочку в свой
портфель. – Ведь ясно сказал, никому не сообщать о моем визите…
- Скажите, сударь, у вас глаза есть?
– оборвал его офицер, демонстративно подняв руку с вирт-браслетом и
сканируя лицо следователя. – На дверях табличка: «Закрытая зона,
вход только по спецпропуску». Это для кого написано, а,
Пряничников?
Титулярный советник развел руками.
Дескать, виноват, каюсь.