- Я встречался с военным министром и
выслушал его всеобъемлющий доклад по происшествию с музейным
комплексом, – холодно произнес император. – Не знаю, с чего вы
взяли, будто Главный штаб чинит препятствия правосудию. У меня
сложилось четкое впечатление, что военный министр держит
расследование под личным контролем.
- Не хочу показаться мелочным и
склочным, государь…
Ну да, а кто же ты еще, как не
старый склочник?
- … Но, по моему убеждению, военный
министр не упомянул некоторые важные, я бы осмелился сказать,
показательные детали.
- Так докладывайте, Родион Лукич,
докладывайте. Что вы всё ходите вокруг да около? – с плохо
скрываемой досадой бросил император, в раздражении покусывая кончик
пышного уса. На Дворцовой печатала шаг рота гвардии, готовясь к
вечернему разводу. Слитные удары каблуков по брусчатке раскатистым
эхом отдавались в сводах арки Главного штаба, волной докатывались
до дворца. Ай, молодцы. Как ногу-то тянут. Сущий балет.
Губанов кашлянул.
Ох, как не хотелось председателю
Первого департамента идти к его величеству! Позориться на старости
лет. Всё Юнусов, проклятый интриган. Всё из-за него. Сам-то,
небось, сидит в кабинете, посмеивается. Давай, Радион Лукич, рискуй
тут. Зли государя, подкидывай дровишек в костер. Ох, не кончится
это добром, как есть, не кончится.
- Как я имел честь докладывать Вашему
Величеству, по поручению госсовета и лично министра юстиции
следственный департамент генеральной прокуратуры проводит
параллельное расследование обстоятельств катастрофы на Бородине,
поскольку большую часть погибших составляют штатские. И что же?
Следователь департамента, титулярный советник Пряничников, находясь
при исполнении, был сегодня утром арестован военной полицией во
время допроса ключевого свидетеля! Если это не называется чинить
препятствия правосудию, то я уже не знаю, как это и назвать,
государь!
Говорят, акулы чуют кровь, даже
если её концентрация составляет одну десятимиллионую долю. Похоже,
у шакалов чутье ничуть не хуже.
- У вас есть документальное
подтверждение?
- Разумеется, государь! – Губанов
достал из папочки документ, отпечатанный на гербовой бумаге. Над
бумагой воспарила голографическая печать военного министерства. –
Вот, извольте ознакомиться. Вопиющий случай, Ваше Величество,
просто вопиющий.