Губанов не помнил, как вышел из
Зимнего. Стыд и бессильный гнев жгли огнем, и даже ледяной ветер с
Невы не мог остудить пылающее лицо председателя Первого
департамента. К поребрику подкатил дожидавшийся графа экипаж.
Родион Лукич влез внутрь, захлопнул дверцу и без сил откинулся на
подушки, прикрыв глаза ладонью.
- Судя по вам, прошло не очень.
Родион Лукич вздрогнул. Вот ведь
помяни нечистого! В углу, возле задернутого шторкой окошка, сидел
невесть как оказавшийся в личном экипаже Губанова генеральный
прокурор Альберт Эмильевич Юнусов собственной
персоной[12].
«Экий, однако, диавол, – с досадой
подумал Родион Лукич. – Захотел, оттяпал у полиции элегантного
Росси на Чернышевской площади[13].
Захотел – послал уважаемого человека перед государем Ваньку
ломать».
Хотелось высказать Юнусову все, что
накипело, но Губанов сдержался. Не тот человек Альберт Эмильевич,
чтобы в его присутствии высказываться от души. Сравнение с
искусителем рода человеческого не зря пришло старому политику в
голову. Именно Юнусов вынудил его отправиться к императору. И
отказать было никак нельзя. Не далее, как на прошлой неделе Родион
Лукич сделал большую глупость. Сел в подпитии за карточный стол, да
и проигрался заезжему промышленнику в пух и прах. Быть бы Губанову
на старости лет посмешищем всего Санкт-Петербурга, кабы не Юнусов.
Хитрый прокурор предложил Родиону Лукичу спасение в обмен на
пустяшную услугу: похлопотать у государя об одном дельце. Губанов
еще тогда подозревал, что добром это не кончится, но иного выхода
не видел, вот и принял предложения дьявола.
Неизвестно, на какие рычаги нажал
Генеральный прокурор, чем прищучил промышленника, но в тот же день
везучий нувориш наведался в особняк Губанова. Вернул все расписки,
нижайше благодарил за заступничество, кланялся, пытался руку
целовать. Убедившись, что риск быть разоренным миновал, Родион
Лукич скрепя сердце испросил высочайшую аудиенцию и отправился на
встречу с Его Величеством, которая закончилась столь же быстро,
сколь и бесславно.
- Втравили вы меня в историю, Альберт
Эмильевич, – с чувством произнес Губанов. – Я же предупреждал, Его
Величество нипочем не пойдет навстречу в этом вопросе.
- Это ничего, Родион Лукич, –
прищурился Юнусов, – это ничего. Нулевой результат – тоже
результат.