Вот она остановилась, опустилась на колени и стала разбирать
камни. Откатила в сторону неподвижное, окровавленное тело
воина-майити, отбросила мелкие обломки.
Ухватившись обеими руками, перевернула лицом вверх найденного
человека.
Капитан Роберт лежал неподвижно. Глаза его были закрыты, губы
свела мучительная судорога.
Ний'зи тихо ахнула, взглянув ниже. Живот капитана выглядел как
одна сплошная рана. В месиве кожаного доспеха, крови и каменной
пыли трудно было понять, насколько она глубока, но любой, кто
взглянул бы сейчас на лежащего среди обломков человека сказал бы,
что тот мёртв — или умирает. Ведь с такими ранами не живут.
Засияли радужным светом прозрачные крылья. Ний'зи положила
ладони на живот Игоря. Воздух между ладонями и раной
завибрировал.
К девушке подошёл старейшина-нийзи. Он был весь в крови — не то
своей, не то чужой, - и выглядел очень помятым. Но он тоже
опустился рядом с телом капитана Роберта, напротив своей
единоплеменницы, протянул свои широкие ладони и закрыл глаза.
По залу бродили, пошатываясь, оставшиеся в живых.
Ветеран Март, скаля окровавленные клыки, переворачивал тела
погибших воинов-майити, вытаскивал из-под их доспехов амулеты и
вкладывал в скрещённые на груди руки. Он тихо приговаривал, кладя
очередной амулет: "Ступай в чертоги славы, воин. Пей и
веселись!"
Юный монарх сидел, привалившись к стене. По лицу его текла кровь
из глубокого разреза, оставленного клинком князя Яггера. Возле
монарха на корточках устроилась Май. В руках её была тряпица, явно
свёрнутая из последнего лоскута, что прикрывал талию девушки.
Тряпицей майита отирала кровь из раны юного монарха.
Тот жмурился, как бы от боли, но при этом его глаза внимательно
обводили изящную фигурку майиты и округлую маленькую грудь.
- Ты храбро сражался, - проворчала Май, осторожно промакивая ему
рану.
Монарх поднял руку и сжал её пальцы в ладони.
- Ты тоже ловко дерёшься. Ты красивая.
Май улыбнулась, а её пальчики остались в ладони монарха.
- Где князь? - громко произнёс кто-то. - Где Яггер?
В образовавшийся проём в стене, где раньше была арка, вошёл,
хрустя щебнем, старый моряк. Его адмиральский мундир был порвал и
забрызган кровью.
- Мне сказали, что у нас перемирие, - отрывисто произнёс
адмирал. - И направили сюда.
Юный монарх поднялся на ноги.