Беатрис, готовая уже взорваться от
гнева, вдруг зло ухмыльнулась, губы ее вытянулись в зловещую
ухмылку:
- Ты верно подметила – ПОКА не
отказался. Но, когда это произойдет, то тебе придется за все
заплатить!
- Поживем – увидим, - ответила на
угрозу графини.
Я больше не собиралась терпеть
произвол Беатрис и ее распоясавшегося сынка. Решила: бороться с
ними буду, не взирая на последствия, наверное, потому, что
понимала: если не сопротивляться – дальше будет только хуже. Меня
перестало волновать, как это отразится на Марианне потом, поскольку
это касалось меня уже сейчас.
Марианна
Я вошла в обеденный зал и огляделась,
это было просторное помещение, длинный стол занимал
большую его часть. По одну сторону во главе с Ораном
сидели воины, состоявшие на службе у отца, их было одиннадцать.
Среди них выделялся уже немолодой рыцарь Тилор, который до
недавнего времени был командиром. Но, когда вассалы прибыли в
замок, Беатрис от имени графа заявила, что старшим теперь будет
рыцарь Оран, командовавший охраной замка. Все это мне успела
рассказать Ида.
Во главе стола сидела Беатрис, стул
хозяина пустовал, рядом с ней расположился узкоплечий молодой
человек довольно привлекательной внешности. По дрожи, которая
появилась, стоило мне взглянуть на него, нетрудно было догадаться,
что это и есть Ноэль - сын Беатрис.
Сжав кулаки, я легко избавилась от
подступившего испуга и пригляделась к своему некровному
родственнику. По сравнению с мужчинами, присутствовавшими в зале,
Ноэль выглядел тщедушным. Было очевидно, что он не утруждал себя
занятиями с мечом и поединками на ристалищах. Мачеха и ее сын
внимательно смотрели на меня, при этом даже не пытались скрыть свои
презрительные улыбки.
Орана с Ноэлем разделяло одно
свободное место, и, судя по хищной улыбке сыночка Беатрис, который
не сводил с меня высокомерного взгляда, это место предназначалось
для меня. Я посмотрела на лица воинов, их реакция на мое появление
была равнодушной, из чего сделала вывод, что они меня не
воспринимали, ни как личность, ни как наследницу.
Только некоторые из молодых, кто
впервые прибыл к сюзерену, с любопытством поглядывали на меня,
впрочем, подозреваю, что с таким же интересом они рассматривали бы
любого незнакомого человека. Я не стала занимать приготовленное для
меня место, а подошла к любовнику мачехи и обратилась к нему: