Их привели в другой барак, помеченный
табличкой «Зона №13». Он находился в соседнем здании, и их вывели
во двор, залитый палящим солнцем. За время, проведенное в камерах,
Илья отвык от солнечного света, поэтому невольно сощурился. А когда
глаза все же привыкли, они уже стояли перед дверями барака, но он
все же увидел космический транспорт, который ждал их, чтобы
отправить на каторгу. Огромная пузатая посудина, похожая на
раздувшегося от обжорства крокодила, с хищной пастью корабельной
рубки, ощетиненной клыками бортовых орудий. В следующее мгновение
их втолкнули в темноту тюремного барака.
Все пространство его занимали серые
затуманенные ячейки, похожие на душевые кабины. Ячейки были
пронумерованы, и голос в голове потребовал, чтобы Давыдов занял
цифру «88». Илья послушно нашел свою кабинку и вступил внутрь, в то
же мгновение ячейка закрылась и стала заполняться сладким дымом.
Это было неожиданно, но не страшно. Если бы его хотели убить, то
отправили бы на гильотину, а не стали бы мариновать в бараке, чтобы
потом отравить газом.
Он почувствовал, как его одежда
расползается желеобразной субстанцией и стекает на пол. Первое
время он старался не вдыхать в себя дым. Мало ли что. Но больше
уклоняться не мог, и все же задышал – судорожно, шумно. Газ
оказался безвреден для него. Он пах чем-то детским, сахарной ватой
и анисом.
Когда одежда полностью стекла с него,
и впиталась в пол, дым всосали стенки кабины, и Илья увидел полку,
на которой аккуратной стопкой лежала новая форма – черного цвета с
нашивкой на груди слева в виде оскаленного в усмешке черепа на фоне
восьмиконечной звезды. Над черепом висел его порядковый номер «88».
Возле полки стояли черные ботинки без какого-либо намека на шнурки
или липучки.
Илья натянул на себя нижнее белье,
серое, грубое, но неожиданно удобное. Затем надел рубашку с
нашивкой, застегнулся на все пуговицы, засунул концы в штаны, и
затянул ремень. После чего примерил ботинки. Когда он всунул в них
ноги, сначала правую, потом левую, тот час понял, почему не было
шнурков. Обувь подстроилась под ступни, тесно их обжав. Неожиданно,
оказалось удобно. Илья посмотрел на себя в отражение кабины, и
подумал, что если бы не клеймо каторжанина на голове и груди, он
был бы похож на курсанта военно-космической академии.