- Богохульник - он! – неожиданно тонким голосом взвизгнула попадья. – Нечестивец!
- Ты не шуми, а толком объясни, - потребовал Дмитрий Иванович, и собравшиеся, наконец, смогли внятно изложить, из-за чего поднялся весь сыр-бор…
Церковная служба успела закончится, когда в храм пожаловал Алёшка Зарубин. Честно говоря, он вовсе не собирался посещать заутреню. Внимать нравоучительным проповедям сорванцу было чрезвычайно сложно, его непоседливый нрав не позволял долго устоять на месте. Чтение обязательных молитв казалось ему скучным утомительным занятием. Потому мальчишка с утра планировал вместе с приятелями отправиться на речку проверить поставленные мужиками ловушки для рыб, а после, стянув улов, детвора рассчитывала устроить в лесу «пир».
Собираясь покинуть дом, Алёшка уже представлял, как на раскалённых углях, издавая аппетитные ароматы, шипят выпотрошенные тушки, как уже на пороге его остановила ключница:
- И куда ж ты, пострел, собрался? - она намертво вцепилась в плечо отрока
- В церковь, - не моргнув глазом, соврал Алёшка.
- С чего это вдруг? – старуха подозрительно прищурилась.
- Так намедни обещался матушке исповедоваться да покаяться за проступки свои неприглядные, - мальчишка с примерным смирением опустил очи долу. – Вот и иду.
- Раз так, занести в церковь поминальную записочку, - обрадовалась ключница. – Я сама несколько приболела. Так что не откажи в добром деле.
Быстро сообразив, что взамен записки можно прихватить из церкви просфоры, которые как нельзя кстати подошли бы для затеянного застолья, Алёшка согласился.
Молодые ноги быстро донесли мальчишку до храма, но, переступив порог, он замешкался. После яркого Солнца сумрак божьих чертогов, казался непроглядным, и лишь, когда глаза попривыкли, Алёшка огляделся. Прихожан в церкви оставалось немного. Передав записку, мальчик в поисках короба с просфорами устремился к алтарю. Здесь всё ещё топталось несколько прихожан, и не желая вызывать лишних подозрений, отрок остановился возле старинной иконы. Взирающий с неё святой Алёшке совсем не понравился. Угрюмый лик старца напомнил ему физиономию ярмарочного купца, известного всей округе тягой обмануть и обвесить каждого простака. От нечего делать, разглядывая почерневшее изображение, мальчишка спросил у проходящей мимо попадьи.