Воспоминание о знакомстве с Юрием Викторовичем немного
успокоило. Хуже уже вряд ли будет. Даже у неуклюжести Романа есть
предел. Маша вошла следом, но Ирина Петровна молча взяла ее за
плечи и выставила из кухни. Романа дико бесило, когда кто-то обижал
Машу, но сейчас он решил промолчать.
— Итак, — Ирина Петровна указала ему на табуретку, присела
напротив и смерила его взглядом.
— Итак? — эхом повторил Роман и, опустившись на указанное место,
положил на край стола сцепленные кисти.
Ирина Петровна прищурилась, хотя он не собирался ее злить, у
него непроизвольно вырвалось. Просто от волнения.
— Если верить вашему личному делу в университете и тому факту,
что у вас есть права, вы вполне совершеннолетний, — произнесла
Ирина Петровна тем тоном, которым говорила с особо тупыми
учениками. Ну, и с ним.
— Вполне, — подтвердил Роман, не понимая, к чему ведется этот
разговор.
— В таком случае, почему ваш отец звонит мне и просит не обижать
его деточку?
Кровь бросилась Роману в лицо. Черт. Он не просил так. Он…
впрочем, просил. Идиот!
— Извините, — пробормотал Роман, опустив взгляд к своим рукам и
до боли стиснув пальцы. — Больше этого не повторится.
— Нет, я даже в чем-то вас понимаю, Роман. Вероятно, вы
привыкли, что с детства все вопросы по щелчку пальцев решаются
папочкой. Думаю, вы в курсе истории из нашей с вашим отцом
молодости.
Ирина Петровна говорила спокойно, но было в ее голосе что-то
такое, от чего Роман боялся поднять взгляд. Ему было стыдно. Теперь
уже не только за себя, но и за отца, который бросил беременную от
него девушку.
— Извините, — повторил он.
— Не извиню, Роман. До вашего появления Машка даже не думала ни
о чем, кроме учебы. Это вы можете себе позволить пропускать
занятия, брать академы... Один звонок вашего отца, и все
улажено.
Это было несправедливо, потому что Роман не пропускал занятий,
не брал академического отпуска. Он учился. На самом деле. Потому
что по-другому не умел. И отец, что бы там ни думала Ирина
Петровна, отнюдь не потакал ему во всем.
— Когда вашему отцу пришла в голову идиотская мысль, что Маша
может быть его дочерью, он ведь первым делом предложил выбросить ее
из университета.
Роман потрясенно вскинул голову.
— А вы не знали? Он сказал, что вам и так сложно в новой стране
в русскоговорящем окружении, а Маша ничего, потерпит, он же, в свою
очередь, компенсирует все расходы.