Он
пропал во тьме, слившись с ней, будто с родной стихией. Гвардейцы
остались одни в полном недоумении, но, ощутив в словах господина
угрозу, начали торопливо складывать посуду и собирать лагерь,
оставляя необходимое лишь для ночлега. Чтобы, если что, можно было
быстро собраться и отправиться в путь.
А
Филипп шел по подтаявшему черному лесу. Он переступал корневища,
продирался сквозь кусты, которые торчали проволокой, поднимался по
холмам, проваливаясь по щиколотку в снег. Темная ночь была для него
светлыми сумерками, но до чего же неприветлив этот ельник... В
воздухе разливался свежий запах крови, и граф шел на него, пока,
наконец, не обнаружил мальчика-пажа. Тот стоял и покачивался у
толстой ели, повернувшись спиной. Голову он безвольно уронил на
грудь. Его трясло, будто он сильно замерз, а у его ног был
разбросан собранный им валежник. Еще чуть дальше лежал мертвый
пастух с кровоточащей глоткой — и тут же в руке у него покоился
нож, которым он сам себя и прирезал.
—
Где она? — прогремел Жак полным гнева голосом. — Как посмел ты,
смертный?
—
Никто не знает, — ответил ледяным голосом Филипп.
—
Никто? Никто!? А ты?
В
ярости Жак развернулся. Скорее это даже тело его будто развернуло
какой-то силой — и из-под хмурых бровей взглянули глаза,
вспыхнувшие лютой злобой, какой никогда не бывает у невинного
ребенка. Жак вскинул руку, и Филипп почувствовал, как воздух вокруг
него всколыхнулся и сжался пружиной. Он успел среагировать,
отпрыгнул, когда позади раздался грохот. Это затрещали ели,
вырываемые с корнем, забились друг об друга камни, вздымаясь и
летая в воздухе. Воздух наполнился жужжанием, грохотом и стонами
ветра!
Вся
эта злая атака, эта буря природы, призванная демоном, обрушилась на
Филиппа.
Он
успел уклониться от летящего в него валуна, обдавшего его россыпью
земли. В прыжке прорвался сквозь острые, как ножи, палки, который
обрушились на него ливнем. Однако часть исполосовала его лицо,
повредила левый глаз, отчего он ослеп на него — кровь полилась по
разорванной щеке. Боль вспыхнула огнем, но он притупил ее. Затем
почувствовал, как под ним ходуном заходил холм, но не растерявшись,
он скакнул к велисиалу, сидящему в теле Жака. Тот отступил. Перед
ним образовался щит из камней, и Филипп тут же получил сильный удар
в ключицу, когда стал от них уворачиваться. Плечо его с хрустом
вывернуло, а графу, чтобы избежать смерти, пришлось отпрыгнуть в
сторону — и остальные камни пролетели мимо в другом
направлении.