— Майт! — помахал незнакомец. —
Рад тебя видеть! Иди сюда.
Присмотревшись, он узнал
махавшего — встречались несколько раз. Иралиан! Бывший придворный
менестрель герцога Лэра.
— Привет, дружище! — Майт сел
напротив и пожал протянутую руку. — Как дела?
— Ты знаешь, в последнее время
на удивление хорошо, — улыбнулся Иралиан. — Зрители щедры, пару раз
даже выступал в замках мелких владетелей. В обиде не
оставили.
— Завидую... — Майт удивленно
покачал головой, ему ни разу так не везло. — У меня, в общем, тоже
неплохо. Даже хочу свой театр собрать — одному
трудновато.
— Благодари нашего покровителя!
И проси о помощи. Если захочет — будет у тебя театр.
— Какого еще покровителя? —
изумился сказитель.
— А ты сам разве не ощущаешь,
что у нас, менестрелей, покровитель появился? Могущественный
покровитель! Вспомни, как еще пятнадцать лет назад к нам
относились. Чуть ли не собаками травили! А теперь? Совсем другое
дело.
Немного подумав, Майт вынужден
был согласиться с коллегой. Действительно, еще лет десять назад вот
так запросто прийти в город и выступить было невозможно, могли
вышвырнуть пинками, а то и избить, отобрав последние деньги. А уж
если поэт или певец исполнял что-либо неугодное местному владетелю,
то беднягу могли насмерть забить или даже казнить — бывали случаи.
Однако потом что-то изменилось, и с человеком, поднявшим руку на
менестреля или сказителя, начали происходить разные смешные
конфузы. Он мог на ровном месте поскользнуться и упасть так, что
лопались штаны, выставляя на всеобщее обозрение голую задницу. Или
свалиться в лужу. Или покатиться кувырком. Но обязательно так, что
над ним потешались все вокруг.
Майту вспомнился забавный
случай в городишке Нокваль, и он не сдержал смешка. Ноквальскому
бургомистру не понравилось выступление, и он послал трех стражников
с приказом накостылять сказителю по шее и вышвырнуть из города.
Стражники попытались сделать это, но не смогли — один каким-то
образом оказался в свином загоне, где его «нежно» облобызал
огромный кабан, столкнув при этом в лужу жидкого навоза. Второй,
поскользнувшись, сел на край повозки, на второй край которой в этот
момент рухнул с третьего этажа тяжелый мешок. И стражнику,
размахивающему руками и ногами, и оглашающему пространство
нечленораздельными воплями, пришлось учиться летать. Третий вообще
каким-то образом свалился в выгребную яму, откуда его долго общими
усилиями доставали.