— Бесполезно, — громко сказал Олег. — Броня пятого класса. Своей
пукалкой ничего не добьёшься.
— Догнать! — заорал Воевода, но потом умолк, увидев выбирающуюся
из катакомб и церкви толпу сонных и напуганных жителей, и после
паузы тихо, чтобы слышал один Гром, добавил: — Олег, догони!
Приволоки Потёмкина сюда.
— Его голову? — уточнил глава охраны.
— Живым, только живым. У меня сын умирает, и я чувствую, что он
может помочь. А потом… после делай с ним всё, что захочешь!
— Я приволоку его, Юр, — зло сказал Гром, — что бы мне это ни
стоило. Разгони пока толпу, а я соберу своих лучших бойцов, и через
десять минут мы рванём во след. Хорошо, что заранее побеспокоились
о запасах.
Но Олег никого не собирался приводить в город. Голова ещё гудела
от ударов, но злился он уже не из-за этого… Смутные образы, после
контузии плавающие в больной, наполовину опустевшей памяти, теперь
наконец-то сложились в картинку, имеющую смысл. И преследовать
военврача Громов собирался уже не только из-за приказа Воеводы…
Ненависть к Потёмкину достигла апогея, а прочие… остальные послужат
для удовлетворения садистских наклонностей его команды. Недаром
бо́льшая часть личного состава, набранного Громом после событий
двадцатилетней давности, выделялась жестокостью и цинизмом. Именно
поэтому население и боялось шутить с Воеводой, опасалось
высказываться и возмущаться. В далёкие времена Великого Трындеца
обитателей Юрьева приходилось учить жить по-новому, подавлять волю,
желания в зародыше. Предотвращать любые попытки людей мыслить
самостоятельно. Естественно, не все могли жестоко расправиться с
одним человеком, чтобы другой и третий не захотели оказаться на его
месте. А те, кто могли, награждались различными благами от Воеводы:
не несли тяжкой стрелецкой службы на стенах города, питались лучше,
ну, и как элиту — их никогда не пускали на борьбу с природой и
зверями. Естественный отбор, конечно, происходил и в этой закрытой
группе. Более молодые и жестокие заменяли со временем стариков. Но
из двадцати головорезов Гром на этот раз выбрал лишь семерых, самых
отъявленных и безжалостных.
Пока Воевода со стрельцами организовывал ремонтную бригаду для
восстановления ворот, успокаивал и разводил чуть ли не в буквальном
смысле жителей по койкам, Гром с командой заняли второй автомобиль
и выехали следом за Потёмкиным, благо тот никогда не скрывал, куда
направляется.