На краю пропасти - страница 65
Перед глазами всё расплывалось, ноги безотчётно следовали за бойцами, но чаще просто волочились по земле. Холодный воздух поздней осени, когда первый снег пытается накрыть землю, но силой своей ещё не может соперничать с температурой поверхности, окутал Яроса, оказал живительное воздействие на человека, но лишь на мгновение. Через секунду жар ударил в голову, и картинка внутреннего двора расплылась перед глазами, превратилась в нечто серое. Наверху, снизу, вокруг. Просто размазанное пятно, в котором очень трудно было угадать что-то или кого-то.
Через некоторое время его швырнули на студёную грязную землю. Яр не успел выставить ладони, как погрузился лицом в вонючую жижу. Холодно, противно, липко. Трясущимися руками он оттолкнулся от земли, попытался поднять тело, налившееся тяжестью, но они заскользили, и юноша вновь рухнул лицом в грязь. Ярос с силой выдыхал воздух, чтобы земля не попала в нос, так как во рту её было уже полно́. Не было ни омерзения, ни гнева, ни страха… ничего, лишь желание поддаться этой темноте, в которую пыталась превратиться серая действительность.
— Вставай! — его кто-то схватил за шкирку, встряхивая.
Яр уже не понимал, кто и зачем, он повис на человеке, пытавшемся его поднять. Но и тому не удавалось удержать Яроса. Они вместе скользили, словно на коньках, кружились в странном, убогом танце и, наконец, упали…
— Вставай, сучоныш! — холод немного привёл юношу в чувство. Он понял, что гул, раздававшийся круго́м, — это не колокольный звон, а голос Грома. — Мы с тобой ещё не закончили! Слышишь, сукин сын? Вставай, говорю!
Несколько ударов в бок ботинком. Яр расплылся в улыбке — в жуткой, но честной: то ли тычки были слабыми, то ли это так казалось.
— Вставай, урод!
И он поднялся. Медленно, шатаясь, из последних сил посмотрел на Грома, яростное лицо которого закрыло полнеба. Ненавистная морда.
— Ещё раз хоть что-то вякнешь Митяю, я тебя лично покромсаю и скину в Колокшу вслед детишкам-уродцам. Ясно?
Какие странные, длинные слова. Даже удивительно, насколько время может их растягивать… И главное, что всё понятно. «Еещеераазз ууу теебеяя…» Ярос почему-то оскалился — всё это было так чудно́ и смешно одновременно, что юноша не смог подавить ухмылку, за что и получил в солнечное сплетение от Громова, рухнул на землю, не в силах больше подняться, а начальник охраны ещё долго лупил безвольное тело ногами.