— В жопу этого урода! — психовал Егор. — Серому падальщику в
жопу! Не посмотрю на Воеводу! Едва придём, размажу важное лицо его
сынка по стене монастыря! Прям руки чешутся!
— Что с ногой?
Яр подошёл и присел рядом. Павлов аккуратно задрал штанину.
Взору открылась большая рваная рана, сквозь кровавое месиво
виднелась белая кость. Вот вам и зубки… В какие-то мгновения так
обожрать ногу! Словно пираньи, о которых он слышал от старших,
только летающие. Крови же было много, страсть сколько. Яр быстро
оторвал длинный лоскут от куртки и сильно перетянул ногу выше
колена, потом подцепил стрелой и, действуя ею, как рычагом, замотал
повязку ещё туже.
— Идти сможешь?
— Ну, ясен пень! — возмутился Павлов. С помощью Яра он резко
вскочил на ноги и, застонав от боли, чуть не рухнул обратно.
— Не так прытко. Ты много крови потерял. Постой, приди в себя, я
не тороплюсь, да и ты, видно…
— Да к чертям отдых! — Павлов был в бешенстве. Он оттолкнулся
здоровой ногой и поскакал, держась за Яра. — К чертям! Запах крови
сейчас привлечёт их…
— Кого их, Егор? Кого? Мыши заперты и даже если бы закрытыми не
были — дневной свет не для их глаз! Дойдём потихоньку! Не ссы.
— Да что не ссать-то, Яр? Мы без Купца! И даже он погиб здесь, в
этих сраных руинах! Он, Яр! Купец!
— Да тихо ты! Орёшь тут, как истеричка! Всех тварей своим криком
созовёшь… Успокойся. Шанс есть. Главное — двигаться.
— А у тебя оружие есть? У меня только автомат… Остальное уехало,
мать твою, в закат… С Митяем, едрит его в печень! Чмо!
— Успокойся, у меня тоже автомат. Ещё лук со стрелами есть, нож
вот…
— Да какой лук, автомат… Ты видел, что с Женькой стало?
Разодрали в клочья! Даже «Сайга» не помогла…
— Тихо! — прикрикнул Яр, пригибаясь под тяжестью Павлова. — Куда
теперь? Лучше скажи, куда теперь?
Дорога, ведущая от фабрики, закончилась, упираясь в другую.
— Налево. Ты что, не помнишь? Смотри по примятой траве. Ссыкло
драпало так, что никакой дороги не видело – трава везде измята,
словно только проскакали. Вон и рытвины от копыт испуганной
клячи…
— Да какой тут… Пошли, — и они свернули на другой путь. Такой же
заросший, прямой, ничем от предыдущего не отличающийся. По сторонам
— заброшенные однотипные здания, разросшиеся деревья и
кустарник.
— Э-э-э… что там? — махнул рукой Егор. Яр попытался выпрямиться,
посмотреть, но рука Павлова прижимала, мешала. — Да вон, на
следующем повороте.