Теперь и Яр увидел. Дорога поворачивала направо вдоль реки.
Заросли высокой травы были смяты, круго́м валялись доски, щепки и
колеса. Сама телега еле виднелась под спокойной гладью воды,
медленно скользившей над ней.
— Он что? Утонул? Вот это я понимаю… Самая настоящая смерть для
самого истинного падлы…
— Да не, — Ярос мотнул головой на дорогу, развернул Павлова и
потащил к зданию. — Вот, посмотри. Видишь воду? Выбрался. Только
непонятно, зачем полез в окно. Что забыл в этом доме?
— Чёрт! — выругался Егор, заглянувший внутрь первым. — Лучше
пойдём дальше. Нечего там… Ничего интересного…
— А что… — Яр, сделав усилие, вытянулся, опёрся о подоконник,
заглянул. На полу кошка, освобождённая от внутренностей, парты, за
ними скелеты в ошмётках одежды, в углу куча костей… — Чёрт! Ты
прав! Пошли дальше.
— Как думаешь, что здесь случилось?
— Без понятия…
— Экзамены дети сдавали? Или конкурс какой был… Приз —
смерть…
— Слышь, Егор? У тебя не болит ничего? А то разошёлся тут:
экзамены… конкурс… Да я б о дороге на твоём месте думал! Нам ещё
пилить и пилить!
— А что с доро́гой? Дорога, она ничего… Вон мостик… Сейчас на ту
сторону — и до дома… Уже бли… — он недоговорил.
Что-то тяжело стукнуло в спину. Молодых людей опрокинуло,
бросило лицами на жёсткое покрытие моста. Яра прижало телом Егора.
Нечто придавливало сверху. Кто-то ёрзал на Павлове и то ли дёргал
его, то ли ещё что… Яр вывернул голову, насколько позволяло тело
придавившего его бойца. Плечо товарища в поле зрения, далее
безвольная рука, елозящая по асфальту, словно рисующая какой-то
странный, непонятный узор. И кровь как краска. Кап-кап — линия,
кап-кап — черта. Довольно жутко было видеть это. Яр почувствовал
нечто тёплое, жидкое, чужое, стекающее по шее. Он сделал усилие,
выполз из-под трупа и сразу же перекатился дальше, чуя беду.
Судороги пробегали по телу Егора, отчего руки и выписывали
странные линии на асфальте. Он умер быстро. Сверху восседала
большая чёрная кошка и рвала его спину зубами и когтями. Шейные
позвонки белыми костяшками торчали наружу…
Кошка, чувствуя смерть человека, повернулась к Яру. Зашипела,
приготовилась к прыжку. Доли секунды оставались на принятие
решения. Автомат под Егором, да и лук там же, где нож — хрен его
знает. Яр закинул руку за спину, схватился за стрелу, кошка
прыгнула, широко расставив когтистые лапы и метя в горло. Ярос
выбросил перед собой руки. Одной схватил зверя за горло, другой —
стал наносить наконечником стрелы удары. В шею, в бок — куда
попало. Острое, закалённое железо с лёгкостью глубоко входило в
податливую плоть. Предсмертный хрип — кошка, ещё не понявшая, что
случилось, сучила лапами, раздирая одежду Яроса. И через несколько
секунд юноша откинул сла́бо подёргивающуюся тушу в сторону.
Произошло всё слишком стремительно. В этот раз он успел выхватить
стрелу из колчана и направить в горло метнувшегося к нему зверя.
Поспеет ли в следующий?