Яр резко вскочил и огляделся. С той стороны, откуда они с Егором
пришли, из травы высовывались ещё кошки. Поменьше. Одна за другой
они с любопытством выходи́ли на дорогу и смотрели на разыгравшуюся
на мосту сцену. Юноша нагнулся и сдёрнул тело Павлова в сторону.
Схватил лук и автомат, оглянулся обратно на кошек. Первые две уже
бросились вперёд, а остальные, повинуясь стадному инстинкту, следом
за ними…
Ярос поднял автомат и сделал пару одиночных выстрелов, ранив
двух кошек. Несколько их сородичей задержались, добивая своих же и
принимаясь потрошить острыми зубами тела. Остальные драпали дальше.
И Яр побежал, что есть сил, часто останавливаясь и оглядываясь. И
понял, что перехитрил смерть, когда кошки остались на мосту —
сегодня добычи было достаточно: большой человек и… видимо,
кошка-мать или отец.
Но Яр не остановился, пока не добежал до перекрёстка. Тут он
перевёл дух и увидел вдалеке родные стены монастыря. Ну вот, теперь
нужно быстро нестись вперёд, пока звери сзади не одумались и не
напали снова. Он стремительно пошёл по «ул. 1-го мая», озираясь.
Теперь чахлая высокая трава и темнеющие окна-глаза зданий казались
ему не такими пустыми и безобидными. Везде чудилось шевеление и
подозрительные звуки.
Расползшиеся кирпичиками по площади торговые ряды будто
расступились, выводя к земляному валу, и юноша застыл как
вкопанный. По насыпи, пятясь, взбирался целёхонький Митяй с
направленным вперёд ножом, а следом, на совсем близком расстоянии,
крался большой кошак… Лишь бы Митяй не поднимался выше. Не
понимает, что ли, что, едва лишь он выйдет на вершину, кошак
нападёт? Видимо, от страха совсем разум потерял…
Ярос поднял лук, так как из автомата с такого расстояния точно
не попасть, и наложил стрелу, пальцами ощущая мягкое успокаивающее
оперение. Натянул лук, глубоко вздохнул, сосредоточился на мишени,
заставляя исчезнуть и размазаться пятном мир вокруг. Только он,
стрела и цель.
Зверь прыгнул, Яр спустил тетиву, стрела с лёгким свистом ушла в
полёт. Митяй с кошаком упали на вершине вала. Вместе… Сердце юноши
на миг замерло, но потом забилось чаще. С нехорошим предчувствием
он, что есть силы, бросился через площадь к валу. И не остановился,
пока не поднялся по крутому склону.
Оба — и зверь, и Митяй, недвижимые, лежали на земле. Кошак с
раскинутыми в стороны лапами на юноше, а в затылке стрела…