Кроме того, первая сотня результатов интересовала почти всех,
даже тех, кто твёрдо знал, что не попадёт в неё ни при каких
обстоятельствах. Виталий краем уха слышал, что на финальные
результаты даже тотализатор существует. Правда, без ставок - тут,
всё-таки, не стадо, тут без пяти минут граждане. Во всяком случае,
офицеры на подобные забавы курсантов глядели сквозь пальцы.
Виталий всё, что было связано с предсказаниями, глубоко
презирал, считая, что неалгоритмизируемые вещи непредсказуемы в
принципе, поэтому тотализатором не особенно интересовался.
Пару минут потоптавшись на месте и сообразив, что перед первым
экраном толпа ещё не скоро поредеет, Виталий решительно выдохнул,
выставил плечо вперёд и принялся энергично ввинчиваться в плотный
строй сокурсников.
На него шикали и оборачивались, но увидев, кто проталкивается,
чаще всего пропускали. Так мало-помалу Виталий дотолкался до места,
откуда можно было без труда разобрать буквы и цифры на табло.
Страница как раз обновилась и табло высветило результаты с
шестьдесят первого по восьмидесятый. Шестьдесят седьмым значился
Мишка Романов, которого пытались поздравительно хлопать по плечам
чуть правее, что в тесноте проделать было не так-то просто - Мишка
все шесть лет болтался на границе первой сотни, то вклиниваясь в
неё, то вылетая. Итоговое шестьдесят седьмое место для него было
прекрасным результатом.
Страница снова сменилась и Виталий с некоторым удивлением
обнаружил в пятом десятке Филиппа Жаирзиньо - обычно тот входил в
первую двадцатку. Не у всех праздник, есть и плохо сдавшие...
До следующего обновления Виталий еле дотерпел, а когда выпал
список курсантов с результатами от двадцать первого до сорокового,
даже зажмурился на несколько секунд, вдохнул, сглотнул и только
потом принялся просматривать список снизу вверх.
Не обнаружив себя ниже тридцатого места, Виталий чуть успокоился
и строки выше него просматривал нарочито медленно.
Бакаев. Фредриксен. Чикиги. Тларош. Коваленко. Шеридан. Майерс.
Генест. Юрьев. Касагава.
Чувствуя, что его прошиб пот, Виталий ещё раз сглотнул. Всё таки
вошёл? В двадцатку? Вот это да!!!
Он прочёл верх списка ещё раз, теперь сверху вниз, как положено
- Касагава, Юрьев, Людовик Генест (был ещё Жан-Луи, где-то в
восьмой сотне), Майерс, Шеридан.