Если его на должность взяли по
блату, то очень может быть!
И все же он улыбнулся... Боги, от
ровных зубов и хрипловатого смешка мое тело покрылось самыми настоящими
мурашками. Магия, самое настоящее волшебство! Пришлось закусить щеку изнутри,
чтобы не проронить и звука. Стон наслаждения так и рвался с губ.
— Почти, девочка, — закатил глаза
тот, — Двадцать… с девятнадцатью.
— Охренеть! То есть, в этом году
будет сорок?! — сделала вывод я, ошарашенно покачав головой. Затем выровнялась
по струнке, даже ноги на пол вернула и ударила ладошкой по столу. Все вещи на
нем так и подпрыгнули. — Все, вот она — причина-то!
— Где?! — мужчина театрально
обернулся по сторонам, разводя руками. — И чего, напомни?
— Причина вашей вечной злости, —
потерев ладони, я многозначительно подмигнула Прохору Германовичу, и тот странно
поперхнулся, глаза его потемнели, стали глубже. — В сорок быть таким одиноким,
как вы, — кошмар. Я бы тоже с ума сошла.
Расстегнув верхнюю пуговку
накрахмаленной рубашки, мужчина с прищуром протянул:
— «Тоже»… И что ты предлагаешь?
— Мы сейчас… — воодушевленно
начала.
— Ну-ну, — голос его будто осел,
в нем послышалось хищное предвкушение.
— Возьмем меня… — продолжила,
несмотря на его странный взгляд, то и дело опускаясь ниже лица, блуждая по
фигуре.
— Ага-ага, — подбодрил тот.
— …Вас, — я даже поперхнулась,
когда тот откровенно уставился на мою грудь. Хотя он ведь мог просто задуматься
о чем-то своем, да? Естественно, ничего более.
— И? — Прохор Германович
прогнулся вперед через стол, как коршун. Сжимая ладонями его загнутые внутрь
края. Я видела, как торопливо вздымалась его грудь, а волосы на голове снова
встали дыбом. Было странное чувство… Словно я вызывала у него не только
негативные эмоции, но и что-то иное. То, что ему совершенно точно не нравилось.
— …Поедем вам искать девушку в клуб! — таки закончила,
хлопнув в ладоши. Сперва ректор замер. Удивлённый до потери сознания, хоть
картины рисуй. А потом недовольно поджал губы и вернулся на место.