Вокруг, за исключением красного пятна
машины, черно-белый мир. Белоснежный снег, низкие серые облака,
нависающие над кронами голых деревьев окружающего редколесья.
Далеко не посмотреть – вокруг густой белесый туман. Ягуар стоит
неровно, на крутом склоне холма – на вершине которого мы похоже
каким-то образом появились. И проехавшись там немного (и кого-то
сбив? – вспомнил я глухие удары) мы приехали сюда под уклон,
встретившись с деревом.
Проваливаясь в снег по колено, я
сделал несколько шагов, обходя криво стоящий ягуар. Пытаясь при
этом выглянуть дальше вверх по снежной колее, в том направлении
откуда мы только что приехали. В этот же миг на меня накатило уже
знакомое ощущение накрывающей тяжести. Вновь тело стало ватным,
ноги подкосились, отказываясь слушаться, а глаза начали
закрываться.
Я снова остановился в шаге от потери
сознания – волевым усилием сбрасывая с себя наваждение, приходящее
откуда-то извне. И едва освободился от чужеродной слабости, как
вдруг увидел летящий в меня чернильный клубящийся сгусток, размером
чуть больше футбольного мяча. Зрелище завораживало: это была самая
настоящая, истинная и ожившая тьма.
Летел шар относительно небыстро – как
летают футбольные мячи после несильного удара. И по мере
приближения темный шар менял очертания, искажаясь: чувствуя холодок
страха по спине я вдруг понял, что клубящаяся тьма превращается в
искаженное демоническое лицо, открывающее клыкастый рот в протяжном
крике.
С того момента как я увидел
чернильный сгусток, прошло всего несколько мгновений. И избегая
встречи с ожившей тьмой, я – в самый последний момент взрыхлив
снег, сумел отпрыгнуть с пути открывшего пасть сотканного из мрака
лица. Сгусток тьмы, вытянувшийся на манер кометы чернильным
хвостом, пролетел мимо меня, обдав омерзительно-липким холодом. Не
идущим ни в какое сравнение с холодом обычным – которым меня,
по-летнему одетого, обжигал снег.
Я машинально обернулся, провожая
взглядом сгусток тьмы – чернильная комета ударилась в дерево
неподалеку. А дальше произошло нечто странное и страшное: тьма,
обволакивая ствол, проникла под кору, начав разъедать дерево словно
кислота. Раздался скрежет и дерево почти сразу упало, зацепившись
широкой кроной за ветки соседних.
Я в этот момент, ошарашенный
зрелищем, еще раз перекатился в сторону – машинально, на
инстинктах, спиной почувствовав опасность. Как оказалось, вовремя:
вторая чернильная стрела прошла совсем рядом со мной, под острым
углом зацепив снег и оставив на земле длинную, исходящую черным
масляным дымом проплешину.