Дули мылись
там же, на рынке, под колонкой и съедались по пути домой. Бабули не
стало, когда мне было четырнадцать. За два года до этих
событий.
А дули я не
ел уже лет тридцать. И вот судьба снова подарила мне эту
возможность – это воспоминание из далекого детства.
В овощных
рядах дули были. Сразу на трех лотках. Я выбрал самые симпатичные и
попросил пять штук. Вышло немногим больше, чем на килограмм.
Торговец – пожилой армянин – окинул меня оценивающим взглядом и
объявил пятьдесят копеек. Отчего-то мелькнула мысль, что меня
основательно надули. Но я был так счастлив, что не стал ничего
перепроверять.
Мне выдали
сдачу с рубля, пожелали приятного аппетита и предложили непременно
возвращаться завтра за новой порцией. Пришлось уверить в ответ, что
вернусь. Четыре груши я аккуратно уложил в сетку поверх яиц, а одну
решил съесть немедленно. Прям так, немытую. Удержаться от соблазна
было невозможно.
От сладкого
пряного аромата слюни бежали, как у бешенной собаки. Я откусил
огромный кусок и едва не захлебнулся соком. Это было вкусно. Это
было восхитительно. Это было божественно. С горечью подумалось, что
в будущем груши совершенно разучились пахнуть. И не только
груши.
***
Возвращаться через пустырь я не рискнул. И не
прогадал.
Второй
выход нашелся сразу за овощными рядами. Именно он и был главным.
Возле ворот сидела неизменная бабка и продавала семки стаканами.
Рядом с ней горочкой были сложены газетные кульки. Меня она
приметила издалека и несказанно обрадовалась:
- Внучок,
возьми семечки. Вкусные, душистые… - Принялась она нахваливать свой
товар.
У меня в
кармане оставалось еще восемьдесят копеек. От семок я отказываться
не собирался, но игру добросовестно поддержал:
- Сырые
небось?
Бабка
наигранно оскорбилась:
- Как
можно, жаренные. Ты пробуй, пробуй!
Она
сноровисто опрокинула граненый стакан в газетный фунтик и протянула
мне. Я подхватил сверху аппетитное пузатое ядрышко и отправил в
рот. Ну, что сказать? Семки были, как семки, но из газетного кулька
они показались стократ вкуснее магазинных.
Бабуля это
моментально просекла:
-
Вкусные?
Я кивнул и
подтвердил:
-
Вкусные.
И тут же
получил в ответ:
- Стакан -
десять копеек.
Не по годам
проворно бабка закрутила кулек сверху и пояснила для
меня:
- Чтоб не
просыпалось. – Потом подумала и расщедрилась. – Три отдам за
двадцать пять.