— А не хуй выёбываться было, — тут же подхватил Мутный. — А то вышли они, блядь, потны свои колотить. У нас хуй забалуешь.
— Думаешь, они зиму пережили? — высказал сомнения я.
— Почему нет? — пожал плечами пацан. — Мы, вообще, дети и ничего, как-то протянули.
— Ноги вы на хуй протянули, ха-ха-ха, — снова нашёл к чему прицепиться Мутный.
Но Царь, в отличие от девчат, быстро понял тактику поведения с наркоманом. Достаточно просто не вестись на подколы, и ему быстро становится скучно.
— Главный там кто? — спросил я.
— Батюшка местный, — ответил Пётр. — Он в Соборе местном работает. Когда вокруг пиздец начался, так все сразу в церковь повалили. Ну как-то так получилось, что он и дал им спасение.
— Кто, Бог? — переспросила Тоня.
— Да какой на хуй Бог? — отмахнулся пацан. — Поп этот, Отец Се́ргий. Властный мужик, быстро всех к ногтю прижал и порядок навёл. Так что да, верней всего, они там зиму пережили.
— И на хуй нам оно всралось? — тут же возмутился Мутный. — Мы вроде как людей кошмарить собирались, а не молитвы слушать.
— А вот с них и начнём, — кивнул я. — Сдаётся мне, от истинной веры там ни хуя не осталось.
— Кирюха рассказывал, как они там людей жгли, ну тех, кто против власти Сергия топил, — подтвердил мои подозрения Пётр. — Там на самом деле много дерьма поначалу творилось, они потому и свалили с Орехова.
— А, ну тогда заебись, — согласно кивнул Мутный. — А монашки там есть?
— Тебе на хуя? — удивлённо уставился на наркомана Царь.
— Отъебать, конечно, — пожал плечами тот. — Ну интересно же, они наверняка до хуёв голодные.
— Недолго осталось, скоро узнаем, — усмехнулась Тоня. — Люди впереди, много, я их слышу уже.
Словно в подтверждение её слов над деревьями прокатился колокольный перезвон. В той тишине, что сейчас овладела миром, он прозвучал особенно ярко. Мы точно почти на месте.
— Привал, — скомандовал я и первым сбросил рюкзак на землю.
Мутный даже заморачиваться по этому поводу не стал и улёгся прямо на него. Лишь слегка поёрзал, чтобы подвинуть поклажу под голову.
— Ну вот, мы почти у цели… — я хотел было толкнуть ободряющую речь, прежде чем перейти к обсуждению плана.
— Гера, иди на хуй, — отмахнулся Мутный. — Ты свою блево́ту патриотическую молодому, вон, толкай, а я на хую вертел все твои идеологии.