— Мне тоже по хуй, — пожал плечами Пётр, когда я перевёл на него взгляд.
— Ну и сосите хуй тогда, — отмахнулся я и завалился головой на рюкзак. — Сразу в посёлок пойдём, шифроваться не будем.
— Полностью поддерживаю, — подала голос Лена. — Жрать уже охота, да и заебало, если честно, всё это шатание.
— Может, нам вообще там понравится, — поддержала подругу Тоня. — Останемся у них жить, и всё будет хорошо.
— Ха-ха-ха, — грохнул от смеха Мутный. — Максимум, что нам у них светит, это сортиры чистить отправят. А как только узнают, что мы собой представляем, то без раздумий пизданут, скорее всего, в тот же самый момент.
— А ты оптимист, — ухмыльнулся Пётр.
— Хуемист, ебать, — огрызнулся наркоман. — Мы просто уже это проходили. Вот точно так же, всё очень хорошо начиналось… Нам даже пожрать принесли, улыбались сидели, умные речи толкали, а затем каждому в затылок стрельнули и выкинули на помойку.
— Вот умеешь ты, Мутный, всю малину обосрать, — поморщилась Лена.
— Обращайся, хули, — ухмыльнулся тот.
— Ну и что предлагаешь? — спросил я кореша, предварительно поразмыслив над его словами.
— Пусть на хуй идут, вместе со своим Отцом Сергием, — ответил тот. — Дальше пойдём. Ну, максимум, заглянем узнать «как пройти в библиотеку», ну и пожрать чего прикупим.
— На что? — задала резонный вопрос Тоня. — У нас из добра пара зубов золотых, да два пистолета, которые вообще, хуй поймёшь, стреляют или нет.
— Негусто, хули, — усмехнулся тот. — В таком случае могу предложить лишь одно: обработаете пару хуёв – нальют вам щей тарелку. А у папы Мутного всё в ажуре.
И к нашему немалому удивлению, наркоман продемонстрировал два прессованных брикета с героином, которые извлёк из бокового кармашка на рюкзаке. Ровно вот такой мы и прикончили на квартире, когда пропустили конец зимы.
Да, наркоман при любых условиях остаётся верным себе, будь то хоть конец света, хоть рассвет цивилизации. Как и когда он успел сделать заначку, никто не заметил. Удивительно лишь то, что он её засветил.
То-то я смотрю, он слишком довольный, но теперь понятна причина. Один из пакетов имел слегка надорванный край, а значит, Мутный продолжает бахаться, притом в одну рожу, сука. Нет, мне не жалко… Хотя нет — жалко!