— Да были там наши разведчики... Дошли до Верхнего порога — и
все было чисто. А теперь отряд пропал. Надеюсь, что тебе не нужно
объяснять, что это может значить?..
— Кромешники, — уверенно ответил Меченый.
— Безликие, — поправил Лориан. Манера юноши вворачивать в свою
речь крестьянские словечки была такой же нелепой, как и его
утверждение, что он неграмотен. Принять Меченого за простолюдина
можно было только спьяну. — Посмотришь, что там с черными, а после
этого доедешь до Кир-Кайдэ.
— До Кир-Кайдэ? — повторил южанин, словно недослышав. А потом
внезапно рассмеялся. — Вы неподражаемы, сэр Лориан! Сначала
сообщаете, что люди Дарнторна начали за мной охоту, а потом
посылаете меня прямиком к ним. Сразу видно, что вы очень
щепетильный человек. Другой бы промолчал о той бумажке — а вы сразу
показали ее мне. Чтобы потом, когда меня будут четвертовать в
Бейн-Арилле, сказать себе, что вы меня предупреждали.
Лориан нахмурился. На этот раз — не из-за дерзости разведчика, а
из-за смысла его слов. Неужели в глазах Меченого все его поступки в
самом деле выглядят именно так?..
— Когда я должен выехать?.. — спросил разведчик, обрывая его
размышления.
— Сэр Родерик рассчитывает, что ты покинешь лагерь до
темноты.
Лицо мальчишки напряглось.
— До темноты?.. — повторил он.
— Таков приказ лорда-командующего.
— Ну разумеется... приказ, — процедил Меченый. Он зло
прищурился, и странные зеленоватые глаза сверкнули, как два узких
лезвия. — Я только что вернулся из объезда, мессер Лориан. Не стану
утомлять вас описанием того, как я провел последние шесть дней — но
теперь я намерен вымыться, поесть и хотя бы одну ночь поспать под
крышей.
— Дело срочное, — нахмурился сэр Лориан.
— Тогда найдите для него кого-нибудь другого.
— Мессер Родерик считает, что с этой задачей лучше всего
справишься именно ты.
— Можете передать лорду-командующему, что, если он ищет
человека, который будет бросаться выполнять его приказы, не успев
пожрать и просушить штаны — то это не ко мне.
Парень и раньше часто позволял себе высказывания, от которых
Эккерт скрипел зубами. Но его последние слова были такой
запредельной наглостью, что ответить на них можно было только одним
способом — не поднимаясь с места, дать мальчишке в зубы — так,
чтобы он кубарем слетел со своего табурета.