Я сплюнул кровью, ухватил оседлавшего
ефрейтора нихонца за ногу, рывком подтянул, подмял под себя и, не
стал нашаривать вылетевший из руки меч, всадил сопернику под
лопатку нож. Хватило и этого, тот дёрнулся и затих.
Бирюк с залитым кровью лицом отвалил
от станкового «Хайрема» заколотого наводчика и выдал длинную
очередь по вновь бросившимся на приступ высоты нихонцам. Я, хоть
это и было мучительно больно, выдохнул навстречу им шаровую молнию,
ухватил чью-то винтовку и выстрелил, дослал патрон и выстрелил
снова.
Чуть выше нас по склону вновь
заработала зенитная установка, и атака захлебнулась, противник
откатился назад.
Вот только надолго ли?
Сомневаюсь. Очень-очень
сомневаюсь.
Глава 5
Нихонцы ходили на приступ высоты ещё
дважды, да разок мы сами контратаковали, собрав ударный кулак из
уцелевших операторов. Не из стремления отбить прежние позиции,
просто неожиданной вылазкой сорвали очередной приступ. Сожгли
вражеский броневик, а на обратном пути собрали трофейные каски и
всё оружие, которое только попадалось на глаза, заодно прихватили
брошенный при отступлении патронный ящик.
Увы, всё это была лишь капля в море.
Боеприпасов катастрофически не хватало, пулемёты пожирали их с
пугающей быстротой, а экономить патроны не получалось при всём
желании, поскольку лишь чрезвычайная плотность огня заставляла
нихонцев откатываться от высоты.
Угомонились узкоглазые лишь незадолго
до рассвета. И сами затихли, и обстрел из миномётов прекратился. Я
даже подремал немного в обнимку с автоматом, но то возня сменявших
друг друга караульных будила, то гул авиационных двигателей, а
потом и вовсе на юге загрохотала артиллерийская канонада.
И это было странно и непонятно: мы
продолжали контролировать дорогу на Белый Камень, мимо нас ни одна
машина проскочить не могла, а пехотинцам, пусть бы даже они и
прошли напрямик через лес, без поддержки бронетехники в городе
ничего не светило.
Или нет? Или застали наших
врасплох?
Терялся в догадках на этот счёт я
недолго, только-только продрал глаза, и прибежал вестовой, выдернул
меня на собрание офицерского состава. Штабс-ротмистра ночью зарезал
прокравшийся мимо часовых диверсант, и пограничников возглавил
старший вахмистр, которого хоть и посекло осколками, но раны
оказались поверхностными, и он остался на ногах. Ещё присутствовали
взводный разведчиков поручик Гнёт, прапорщик Аспид и командир
экипажа броневика, который каким-то чудом до сих пор оставался на
ходу. А вот артиллерии у нас больше не было: зенитную установку
накрыло прямым попаданием, а сорокопятку раскатал взобравшийся на
косогор танк.