– Давай-давай! Быстрей-быстрей! – ритмично выдыхает Абай, подгоняя себя, – Давай-давай! Быстрей-быстрей!
И добавляет, обращаясь мысленно к нарушителю:
– Врешь – не уйдешь! Врешь – не уйдешь!
Распогодилось. Затянутое тучами небо расчистилось, и ласковые лучи солнца, и дуновения легкого ветра уговаривают передохнуть, сбавить темп восхождения, остановиться, присесть, хоть чуточку, минуточку, чтобы выровнять дыхание, унять стук натруженного сердца, – но Абай постоянно подстегивает себя: «Нет! Нельзя! Не успеешь! Уйдет! Уйдет, и тогда какими глазами будешь смотреть в глаза командира заставы, в глаза товарищей?»
Абай поглядывает время от времени вверх – ничего, отвесная стена нескончаема. Он ободрал в кровь руки; едва не сорвался в пропасть, скатившись кубарем с десятиметровой высоты, и лишь хилый кустик на краю кручи удержал, можно сказать чудом, Абай ни за что бы не поверил, что эти тоненькие веточки способны выдержать семьдесят с лишним килограмм его веса.
Но кустик выдержал и теперь Абай осторожничал. Осторожничал, но не сбавлял темпа, чисто интуитивно выбирая менее опасный маршрут, хотя какие тут маршруты – путь его пролегал вертикально вверх, ибо Абай не мог позволить себе удлинить путь, поднимаясь по пологим местам.
– Успеть! Успеть! – вслух или про себя говорит он эти слова?
– Успеть перехватить! Успеть! Я должен успеть! Я должен…
Вот и перевал. Абай обрадовано пробежал по нему и, бросив мимолетный взгляд на изгибавшееся внизу ущелье, не надеясь увидеть на его дне нарушителя или напарника, устремился вниз. Он рассчитал правильно – внизу, чуточку левее, находилось сужение ущелья, последнее сужение, за которым горы расступались, чтобы плавно перетечь в долину. Часть долины просматривалась даже отсюда, панорама открывалась величественная, но острое зрение пограничника отметило лишь густые «джунгли» тогаев, простиравшиеся до горизонта.
Абай пошел на спуск. Тренированное тело его было предельно собранным. Теперь оно несколько отдыхало, и только внимание обострилось до предела – нужно было умело уходить от коварных карнизов, внезапно возникающих отвесов, падение с которых означало верную смерть. С приближением дна ущелья нужно было следить за конечной целью спуска – не столкнуться бы с нарушителем, который мог заметить «летящего» вниз пограничника и подрезать точной очередью.