То, что он вооружен автоматом, Абай знал – вначале нарушитель отстреливался, когда, только заметив, пограничники открыли по нему стрельбу. Но, быстро поняв, что для него ввязываться в затяжной бой невыгодно, – он догадывался, что на заставе о нем уже знают, прекратил перестрелку и пустился наутек. Нарушитель был подготовлен отлично – бегал быстро, очень быстро, умел использовать рельеф в свою пользу, и рассчитывал не без оснований, что пограничники не догонят. Вот только бы опередить его!
Вот и «врата» ущелья… Абай озирался по сторонам, на миг замирал, прислушиваясь – ничего, никого.
– Неужели ушел? – прошептал он, выбирая удобную позицию для засады.
Сомнения одолевали его, но делать было нечего – если нарушитель уже в тогаях, останется только возвращаться, преследовать дальше бессмысленно. Была бы еще собака, а так…
Абай устроился против открытой площадки перед выходом из ущелья, – либо дождется нарушителя, либо напарника. Он отер пот с лица, приготовил автомат, взял его на изготовку, прицеливаясь то в одно место, то в другое, откуда по его предположениям, мог появиться нарушитель.
Прислушался – тишина. Лишь посвистывание каких-то вездесущих пташек да далекий клекот горного орла нарушали ее.
«Слишком долго нет его», – только подумал Абай, как совершенно бесшумно, словно возникнув из-под земли, появился нарушитель. Он передвигался, легко переступая ногами, словно бы не было многокилометрового марша по пересеченной местности гор. Абай еще не различал черт его лица, но под простой одеждой аульчанина угадывалось
крепкое, тренированное тело бойца. Движения нарушителя казались замедленными, ленивыми, но при этом Абай видел, как тот скоро передвигается – вот уже различимы черты восточного лица, цепкий, напряженный взгляд.
Абай решил, что пришло время остановить пришельца.
– Стой! Руки за голову! – скомандовал он нарочито деловым тоном, чтобы не выдать предельное напряжение и тревогу.
Нарушитель остановился и взглянул по направлению голоса. Абай повторил приказ по-казахски – пришелец повиновался.
– Не стреляй, – сказал спокойно он.
Абай вышел из своего укрытия и, держа чужака под прицелом, приблизился к нарушителю. Самый обыкновенный молодой мужчина, в немного потрепанном спортивном костюме и тюбетейке, коих сотни в прилегающих аулах и поселках; лишь что-то неуловимо враждебное проглядывает во взгляде, да и во всем облике. Абай заметил на его плече объемистую спортивную сумку и приказал сбросить и отступить – нарушитель повиновался. Продолжая держать нарушителя на мушке, Абай наклонился и расстегнул молнию на сумке – какие-то тряпки, полбуханки хлеба, да пластиковая бутылка с чем-то белым – возможно айран или молоко.