Я для верующего – мед, а неверующему – жало
Или лезвие кинжала. Я – огонь, вода и лед.
В каждом сущем пребываю, я лишен несовершенства.
В мире мысли и блаженства безупречным я бываю.
Что не приемлешь для себя, не одобряй,
Но всех других, однако, ты не укоряй.
Пусть враг ничтожен, но его не унижай
И с незнакомыми еды не разделяй.
Будь благодарен, но не требуй от других.
Не становись рабом сторонних и своих.
С людьми бесстыдными не знайся, ибо это
Влечет ведь кару в жизни будущей и этой.
Не исполняй, мой друг, желания души,
Проси у Истины, ее везде ищи.
К покорности будь алчен и к познаньям,
Не будь подвластен миру и стенаньям.
Пока не стихнет гнев, ты слов не говори.
И будь почтителен со всеми, мир дари.
Знай, настоящая любовь – это птица света.
Она же в вечности гнездится – суть секрета.
Могу я грешнику казаться злым, конечно,
Но милосерден я для добрых бесконечно.
Ал-Джунайд (ум. 910) исламский богослов персидского происхождения, родоначальник рационалистического суфизма
Нисходит в сердце состояние. Оно
Не может долго длиться, это не дано.
Приходит истина лишь после состязанья
И занимает место в качестве признанья.
Когда действительно на сердце мир цветет?
Когда действительное сердце воспоет.
Ал-Маарри (973–1057/8) арабский поэт, философ и филолог, классик аскетической поэзии
Говорят, что бессмертного облика ищет душа
И вселяется в плоть, к совершенству спеша.
И уходит из плоти. А в смерти – счастливым награда
В благодатном раю, а несчастным – страдания ада.
Ал-Мухасиби (ок. 781–857) основатель Багдадской школы исламской философии и учитель суфийских богословов
Двумя половинами разум наш дышит:
Природой самою и тем, что в нас слышит.
Нет пользы от слушания, если оно
Не понято тем, что природой дано.
Ал-Халладж (ок. 858–922) исламский богослов и мистик из Южного Ирана
Древние авторы ведали Суть:
Мир – это форма, но Ты – содержанье!
Помни бесценное это признанье
И проходи предназначенный Путь.
Ветви религии – ветви у древа.
Ствол же, известно, у древа один.
Корни как нити, в объятьях глубин
Разные соки для сути побега.
Лишь только тот, кто сердца дно освободит
От камня тяжести, тщеславия и лжи,
Найдет к обители божественной пути
И, на свободу сердце выпустив, взлетит.
Порвав одежду бытия земли суровой,
Защиту вечную себе приобретаешь.
Лишь утонув в единстве моря, ты узнаешь,