Я прижал палец к губам, требуя
тишины, и вышел навстречу Игорю.
— О, Леха, ты чего тут?
— Да так, живот прихватило…
Наверное, съел что-то не то…
— Пирожок с котятами? Че, теть Дуся
травануть решила лучшего спасателя? — Игорек захихикал.
— Дошутишься ты однажды, Игорь, —
улыбнулся я.
Смех резко оборвался, парень
отступил назад, испуганно глядя на меня. Что уж он увидел на моем
лице, не знаю. Да только шутки у него враз закончились.
— Ты это… Дульсинее только не
говори, а? Я ж пошутил, пошутил я, — заюлил Васильков. — Со всеми
бывает!
— Что надо?
— Да там это… Зовут…
— Кто зовет? Зачем?
— Ну, эти на берегу… Ментов мало,
сопровождать некому вдоль берега. На катер их всех не запихнешь.
Катер-то маленький! А спуск, который нормальный, далеко! Вот
просят, так сказать, довести нарушителей. А там их автобусы
встретят.
— Сегодня что, всех гребут? Или
частично?
— Да не знаю я, мы люди маленькие,
нам не докладывают, — начал кривляться Васильков. — Спроси у
Кузьмича. Ты с ним, смотрю, близко васькаешься?
— Чего? — я уставился на Игорька,
пытаясь понять, что он имеет в виду.
— Ну, это… общаетесь, в смысле. Ты
только смотри, Сидор Кузьмич — он мужик хваткий. Себе на уме! Хотя
и платит хорошо. Это да. Что есть, то есть.
— За что платит? — я пригвоздил
Игоря взглядом.
Мой вопрос испугал парня. Глаза у
него забегали, пальцы нервно задергались. Васильков прикусил губу,
осторожно зыркнул на меня, пытаясь понять, на самом деле я не знаю,
о чем речь, или придуриваюсь, проверяя его, Игоря.
«Интересно, за что мичман платит
Василькову?» — мысли отказывались собираться в кучу, перед глазами
все еще стояла пожелтевшая бумага с кровавым отпечатком и подписью
в нижнем правом углу. А ведь там что-то еще было, под фамилией! Я
не успел разглядеть, журналист занервничал и начал отбирать
документ. Надо вернуться и еще раз хорошенько рассмотреть
подпись!
— М-да, Игорь, в разведку я с тобой
не пойду, это точно! — хмыкнул я.
— Да я ж только тебе. Ты ж свой! —
обрадованно заюлил Игорек, сообразив, что ляпнул лишнего, но вроде
как своему, знающему.
— Откуда ты знаешь, свой я или
чужой?
— Так ты ж с Кузьмичом! И теть Дуся…
и…
Видно было, что от моего вопроса
Игорь снова струхнул не на шутку. Щеки как-то враз обвисли,
некрасиво поплыли вниз, превращая симпатичное лицо в гротескную
маску. Вот уж никогда бы не подумал, что страх на пустом месте
может так уродовать. И ведь я ничего даже не сказал!