Не говоря ни слова, Штык слез с подоконника и завалился на
лежанку Буля. Повернулся на бок, втягивая полной грудью запах
свежесрезанной травы и почти сразу же заснул.
Проснувшись, Штык обнаружил, что его «солдаты» куда-то исчезли.
Голова была ясной, руки и ноги хоть и продолжали побаливать, уже не
казались такими тяжелыми и уставшими как раньше. С удовольствием
потянувшись, Штык посмотрел на часы. Судя по всему, проспал он
около четырех часов. Услышав тихие голоса из коридора, поднялся и
подошел к дверному проему.
Буль и Хомяк о чем-то говорили вполголоса у небольшого костра.
Рядом с огнем стояла банка тушенки и кружка с водой. При появлении
Штыка оба замолкли и вопросительно уставились на своего
командира.
- Как спалось, мой генерал? - заискивающе спросил Буль. - Если
выспались — прошу к столу!
- Спасибо, не ожидал, - одобрительно ответил Штык, сделал
несколько шагов вперед и подсел поближе к огню. - Ну-ка, покажи,
как там твоя шея.
Буль послушно повернулся спиной, и Штык внимательно осмотрел
красное вздутие под бинтом. Особых изменений не наблюдалось, но
Буль был бодр, и это внушало определенные надежды.
- Ну что, о чем беседу держим? - весело спросил Штык, берясь за
тушенку и галеты.
- Мы пытались вспомнить хоть что-то из своей прошлой жизни,
товарищ генерал, - серьезным голосом ответил Хомяк. - Расскажите
нам что-нибудь. Как мы служили, где мы живем, что случилось нашими
товарищами по службе... Секретное не раскрывайте. Расскажите только
самое несекретное. А то у нас уже такое ощущение, что мы всю жизнь
тут прожили, в этой вот ... Зоне.
Штык чуть не подавился тушенкой, но вида не подал: сидел себе
спокойно и продолжал ковырять ножом в банке. За последние сутки он
уже как-то успел подзабыть, КТО все это время идет рядом с ним,
причиняя одни неприятности за другими не менее успешно, чем
обыкновенные молодые солдаты. По большому счету, со времени
вечеринки у Олега Павловича мало что изменилось, и
генералы-заговорщики не стали лучше только потому, что о них ему
приходиться заботиться вот уже... месяц? Неделю? Нет, всего двое
суток!
- Ты, Хомяк, - сказал, наконец, откашлявшись, Штык, - разводишь
у себя в тумбочке сусликов. И продаешь их братьям по разуму в
пехоту. А ты, Буль, держишь плантацию кактусов на подоконнике в
каптерке. Больше ничего рассказать не могу до самого нашего
возвращения в родные казармы. Тема закрыта.