- Что-то в этом роде, - с напускной
кислостью произнёс старлей, но затем улыбнулся. – От скромности ты
не умрёшь. Но неужели в этом всё дело? В том, что с чужаками из
другого мира ты можешь быть собой… Точнее – не быть собой?
- Кто знает, - хитро улыбнулась Эрин,
свешивая ноги из окна. – Что ж время уже позднее, так что я
отправляюсь почивать. Спокойного тебе сна, Сергей Вяземский.
- А я уж думал, ты собралась тут
остаться… - иронично хмыкнул старлей.
- Мама мне говорила, что приличным
девушкам нельзя оставаться наедине с малознакомыми мужчинами, -
ехидно произнесла апостол смерти и выпрыгнула в окно, бросив
напоследок, - До завтра!
- До завтра, - усмехнулся разведчик,
заваливаясь на кровать и закладывая руки за голову.
* *
*
Проснулся Вяземский как полагается –
в половине седьмого. Сработала многолетняя привычка, от которой уже
невозможно было отделаться ни в выходные, ни в отпуске. Привёл себя
в порядок, оделся, экипировался, вышел из комнаты…
И едва не сбил с ног пискнувшую
служанку, которая, отчаянно робея, что-то торопливо залепетала.
Несмотря ни на что новолатынь Сергей
понимал с пятого на десятое, но общей смысл уловил – его вроде как
приглашали на завтрак. Логично предположив, что таким макаром
соберут всех гостей и не придётся отлавливать каждого по
отдельности для сбора и возвращения на базу, старлей проследовал за
служанкой.
Разведчик угадал верно – в уже
знакомом помещении, где прошёл первый раунд переговоров, был накрыт
стол, за которым находилось девять человек. Вершинин, о чём-то
беседующий с Мерцеллой Фортос, Ливия при них – в качестве
переводчика, двое генеральских сопровождающих и четверо
новоримлянок. Одна – совсем ещё ребёнок, лет десяти от силы. Двоим
другим - лет по тридцать, третьей на пяток годков меньше. Одеты все
дорого, можно даже сказать – изысканно. Цвета одежды – синий и
золотой – гербовые цвета гильдии Фортос. Наверняка члены семьи или
иные приближённые лица. Вот только в отличие от мило улыбающейся
главы гильдии и внимательно прислушивающейся к разговору генерала и
Мерцеллы девочки, лица у этой троицы были не то что унылые –
натурально похоронные. Как говорится – краше только в гроб
кладут.
- Михаил Павлович, - произнёс Сергей,
входя в помещение. – Сира Мерцелла.
- О, сир Вяземский! – приветливо
улыбнулась Фортос. – Прошу к столу, разделите с нами скромную
трапезу.