Знахарь - страница 63

Суды, суды, суды, Владимира не один десяток раз посещала мысль, что он скоро пропишется в здании суда или в офисе Рихтера. Он уже с охраной и работниками адвокатской конторы и суда расшаркивается, как с близкими знакомыми, а девчонок секретарш одаривает шоколадками и осыпает комплиментами. Кто бы знал, как он устал! Одна отрада, Вика, мелкая оторва, с перерывом на заключение в СИЗО, постоянно оставалась на связи со старшим братом, через день бомбардируя его видеосообщениями и переписками в социальных сетях. Младшая ярко и красочно, как только это у неё одной получалось, описывала творящийся дома бедлам. По её словам, мать окончательно в ней разочаровалась и даже с облегчением восприняла демарш дочери с переездом в бывшие апартаменты брата. Вика присылала множество фотографий, писала о своих успехах, но ни на одном снимке не было ни отца с матерью, ни старшей сестры. Сейчас мать перестала обращать внимание на непокорную дочь, все помыслы женщины заняты будущим пополнением и ремонтом детской. В связи с поздней беременностью она часто наведывается в женскую консультацию, где окончательно подтвердили, что будет мальчик. Сам Владимир предпочитал общаться с любимой сестрой в видеочатах, тратя по вечерам от одного до двух часов на разговоры и разбор домашних заданий Вики. С шутками и прибаутками он расспрашивал сестрёнку о мальчиках. Мелкая краснела и смущалась, превращаясь в краснолицый одуванчик и попутно отбрехиваясь, что ну их, этих пацанов, а сама отводила взгляд, заставляя брата скалиться во все тридцать два. Вике советовалось особо нахальных ухажёров припугивать старшим братом-уголовником. Мол, приедет, воздаст по заслугам, если что. На что мелкоуголовному типу заявлялось, что с сердечными делами без него разберутся. И, вообще, не до мальчишек ей сейчас, оглянуться не успеешь, как придёт время экзаменов, а там и поступать куда-то надо, поэтому первым делом учёба, а мальчики потом! Ну-ну…

Обретя свободу, Владимир некоторое время улаживал свои дела, вернувшись к приснопамятной беседе где-то через месяц. При первом удобном случае обсудив острый вопрос с Виктором Рихтером, он подал заявление на смену фамилии, решив взять материнскую, точнее прадедовскую по матери. Владимир Огнёв звучит куда ярче и представительней чем Владимир Чаровников. Сказано – сделано, но это только в сказке герои рубят с плеча и без последствий для себя. В жизни всё иначе. Смена фамилии дала старт натуральному бюрократическому марафону и судебной тяжбе с бывшим папашкой. Оказывается, Данила Огнёв – отец матери, в отличие от беспутной дочери, от внука никогда не отказывался, на отдельный счёт перечисляя бывшему зятю деньги на содержание отпрыска. Да, суммы там были не большие, но за годы копеечка прибавлялась к копеечке, в итоге вылившись в приличный рублёвый эквивалент. Долгое время оставалось за скобками, почему скаредный папаша не наложил лапу на «бесхозное» бабло, но в ходе тяжбы выяснилось, что Данила Александрович, которого по суду не подпускали к внуку, хорошо изучив зятя, поставил несколько жёстких условий по использованию средств, одним из которых являлось непреложное декларирование расходов на мальчика. Взял – отчитайся, что «целковые» потрачены на мальца, а не на очередную проститутку. Приложи чеки, выписки и прочие подтверждающие бумаги. Вроде ничего сложного, а папаше оказалось стрёмно заниматься подтверждением расходов. Впрочем, не могло всё быть так просто и незамысловато, видимо было там что-то ещё, из-за чего отец не прибрал деньги себе. Не могло не быть. Деда уж не спросишь, два года как он почил в бозе, а Чаровников старший молчал, будто партизан на допросе. Быть может именно здесь зарыта одна из собак нелюбви с холодным и пренебрежительным отношением к сыну. Видит глаз, а зуб неймёт, так и с этим злосчастным счётом. Остаётся загадкой, как адвокат Владимира вышел на след денег, хотя никаких тайн он не делает – это Владимиру лень спрашивать. Ни от отца, ни от деда он не ждал ничего хорошего и то, что последний каким-то образом следил за судьбой внука ничего не меняет, так как от слежек этих тому не было ни холодно, ни жарко. Владимир лишь мысленно поблагодарил ушедшего в мир иной человека за виртуальную поддержку и красивую фамилию. Как бы там не было, а ушлый немец с фамилией Рихтер доказал право своего клиента распоряжаться средствами, тем более по закону старший Чаровников обязан был уведомить сына о существовании данного счёта по достижении восемнадцатилетнего возраста, что не было проделано и может трактоваться, как нарушение закона и, копая глубже, как попытка незаконного обогащения с уходом от налогооблажения. Виктор привёл тогда много различных аргументов, виртуозно оперируя цифрами и фактами. Юристы отца, припёртые к стене, пошли на мировую. Папаша скрипел зубами. Деньги уплыли из его рук. Сын сменил фамилию. Благо Чаровников не знал о проснувшихся талантах отпрыска, иначе скрип имел все шансы превратиться в скрежет и перманентное выщербливание улыбки от дикой ярости на окружающий мир из-за потерянной выгоды.