- Тьфу, паста заканчивается, -
отложив ручку в сторону, Владимир легонько помассировал виски,
потом круговыми движениями больших пальцев обеих рук тщательно
прошёлся по собственному затылку.
Внезапно навалившаяся головная боль
постепенно отступила, оставив после себя затухающий барабанный бой
в ушах и плавающие цветные пятна в глазах. Тревожный сигнал. Врач,
осматривавший Владимира, что-то говорил о последствиях поражения
электрическим током, которые могут «вылезти» не сразу, а по
прошествии времени. Вылазят, похоже, две недели спустя. Хорошо, что
он не шагнул на дорогу на засветившийся зелёный сигнал светофора, а
чуть замешкался. Проволочка спасла жизнь. Задом отпрыгнув от
визжащей шинами машины, пяткой правой ноги он запнулся о бордюр и
покатился по мокрому от дождя тротуару. Визг, удар, скрежет, крики
прохожих. При попытке встать, он упёрся руками в землю и чуть не
задохнулся от разряда, пронзившего его от ладоней до левой пятки и
правого колена, руки ослабли и тело получило свободу, чтобы до
крови ткнуться лбом и носом в фигурную плитку. Уже позже он
разузнал «интимные» подробности о «шаговом напряжении». И ведь
главное, никакая интуиция в тот день его за душу не теребила и не
выла на все лады. Благо ему сравнительно повезло оказаться не рядом
с упавшими проводами, а чуть в стороне. А так, там бы он и остался
при прочих равных обстоятельствах. Странно, что хватило одного
взгляда для запоминания во всех подробностях вылезшей из машины
рожи с прилипшей к губам сигаретой. Оглядев мутным взором
«натюрморт», водила икнул и шустро ломанулся прочь дворами…
Захлопнув дневник с чуть потрёпанными
по внешним краям уголками, Владимир, будто впервые видя старый
ежедневник, покрутил его в руках. Момент раздумий и неуверенности
прошёл быстро. Решительно отодвинувшись от стола со старым
ноутбуком, сиротливо притулившимся в углу на тёмной поверхности,
должной изображать дуб, молодой человек вышел из летней кухни,
совмещённой с гаражом, семь лет назад переделанной под его
проживание, и направился к бочке, в которой густо дымилась
собранная на участке сухая трава. Дневник, брошенный сверху,
сначала пытался сопротивляться жару, лишь по прошествии некоторого
времени начав жалобно шелестеть сворачивающимися чернеющими
страницами. С каменным выражением лица понаблюдав за пламенем,
лениво облизывающим бумагу, Владимир сходил в мангальную зону,
откуда принёс бутылку «розжига», с которым дело пошло намного
веселее. Опровергая высказывание Булгакова, рукопись через
несколько минут прекратила существование, сдавшись перед напором
голодного пламени и человеческим желанием уничтожить душу, излитую
на линованные страницы.