Он почесал ухо мундштуком трубы.
- Так ты идёшь или нет? А то у меня
ещё дел полно…
- Сейчас. – Я встал, положил «Мир
приключений» на столик Клавы. – Только с Татьяной-то как же? Она до
сих пор в медчасти…
- Дежком так и сказал. – кивнул
Тёмка. – А он отвечает: велено, чтоб все трое!
- Ну, раз велено – тогда пошли.
И мы вышли, оставив в недоумении
Клаву, прислушивавшуюся к нашему разговору.
…то-то сегодня в девчоночьей спальне
будет пересудов...
- За образцовое выполнение задания
ОГПУ Давыдов, Гринберг и Макарьева премированы ценными именными
подарками!
Голос сотрудника, проводившего
церемонию награждения, звучал сухо и невыразительно, но это
нисколько не портило торжественности момента. «Внештатные
сотрудники» – это звучит гордо, особенно, когда к должности
прилагаются самые настоящие ГПУшные корочки – с ФИО, фотографиями
три на четыре (довольно паршивого качества), дающие, помимо прочих
преимуществ перед обычными гражданами СССР, ещё и право на ношение
оружия – без всяких дополнительных разрешений, просто по факту
своего наличия. Здесь с этим вообще проще, а уж в праве сотрудников
данного ведомства на ствол в кармане, вообще никому не придёт в
голову сомневаться.
Удостоверения нам выдали сразу, как
только мы вошли в кабинет. Признаться, всю дорогу от коммуны до
Харькова меня грыз эдакий червячок – всё же за нами числились
кое-какие грешки, вроде некоторых моментов недавнего вояжа,
утаенных от начальства и не вошедших в отчёты. Но – обошлось; в
здании управления нас провели на третий этаж, где располагались
кабинеты высшего начальства, и проводили к замначальника горотдела
– высокому, худому мужчине с одним «ромбом» на петлицах и круглыми
очками на характерной физиономии выходца из черты оседлости.
Товарищ Тумаркин (так представился владелец очков) вышел навстречу
нам из-за необъятного письменного стола, где он обычно восседал под
портретами Ленина и Дзержинского, по очереди пожал каждому руку – и
началась официальная церемония раздачи плюшек.
Перво-наперво, нам вручили упомянутые
удостоверения. Я судорожно припоминал, была ли речь об этом раньше,
во время подготовки к операции – и припомнил-таки, что один из
наших инструкторов вроде бы обмолвился о чём-то подобном. Что ж,
удостоверения так удостоверения – мы расписались, как положено, в
ведомости, выслушали приличествующие мантры о том, что беречь
полученные документы следует так же, как партийные билеты (которых
у нас не было), но при этом лишний раз их не светить, поскольку
враг не дремлет. Приняли из рук товарища Тумаркина ярко-красные
корочки, убрали их в нагрудные карманы юнгштурмовок - после чего
перешли ко второй части марлезонского балета.