Плакала я не слишком долго, даже не от жалости к себе, а просто
от растерянности.
Но черт бы вас всех побрал! В жизни всегда есть выбор! Всегда
есть варианты! И я выберу самый лучший из возможного! Все же, когда
я увидела лодку, я думала, что дома здесь поцивильнее. Ладно, что
толку рыдать? Нужно идти и учиться. А для начала –поесть. Даже если
это все подозрительное и непривычное. Надо есть, учить язык и
думать!
Я зашла в комнату и вопросительно ткнула на пустую кровать.
-- Моё?
Женщина меня поняла и отрицательно покачала головой. Значит –
моё, на ближайшие сорок дней. Я положила сумку на кровать,
повернулась к тётке и показав на себя, четко и по слогам
сказала:
-- Е-ле-на!
И она меня поняла. И даже повторила за мной.
-- Лей-на!
Я немного подумала. Вряд ли все местные начнут работать над
произношением. Раз ей так удобней говорить, значит это мне нужно
привыкать к новому имени. Значит, так тому и быть – Лейна…
И я повторила уже специально так, как ей удобнее
выговаривать:
-- Лей-на.
А потом ткнула пальцем в неё.
-- Гар-ла – она, так же как и я, произнесла это по слогам.
-- Гарла?
Она помотала головой, значит я сказала правильно!
Я решительно уселась за стол. Она взяла с полки над столом
кружку, налила в нее из кувшина молока и подвинула мне миску с
серым месивом. Ложка была деревянная, неудобная, а масса оказалась
кашей. Чуть солоноватой и ужасно вкусной. Что-то похожее на смесь
гречки и овсянки, но я была так голодна, что мне она казалась
просто пищей богов! Однако Гарла взяла вторую ложку и полезла в
миску! Это мне совершенно не устраивало! Я потянулась к полке,
взяла тарелку оттуда и отложила ей половину каши. Она покачала
головой, возможно, ей и не понравились мои действия, но ругаться
она не стала. И молоко и каша были свежие, каша даже чуть теплая.
Значит, в отсутствие хозяйки это принес кто-то из соседей.
Когда я перекусила, мы продолжили урок. Она называла предметы, я
старалась запомнить. Потом вспомнила про записную книжку. Благо,
она была практически новая, подарок от клиента, с его фирменным
логотипом. Писать я старалась максимально мелко. А Гарлу мои
способности, кажется, поразили. Не знаю, есть ли у них
письменность, смотреть она на меня стала с некоторой ноткой
уважения. Это выразилось в том, что к моему имени она добавила
слово «рава». И обращалась ко мне рава Лейна. Я же, поскольку она
не требовала к своему имени такой приставки, звала её просто Гарла.
Да, бабулька стрясла с меня золотые серьги за сорок дней хреновых
условий для проживания. Но, думаю, в остальных домах примерно так
же, а я с нее не слезу, пока не начну понимать язык хоть
немного.