Другое дело младшая, Олея. Вот уж кого небеса щедро наделили.
Невысокая, полная, румяная, как говорят – кровь с молоком. Такую
быстро сосватают, как только старшую сбудут с рук.
– Уснула что ли? Гости на пороге, а она все мечтает! – мать
несколько раз больно ущипнула за щеки, и безнадежно махнула рукой.
– Без толку, как была бледной немочью, так и останешься. Сиди тихо,
жди пока батюшка позовет.
Сердито зыркнув на дочь, женщина выскользнула в общую часть
дома. Эвелиса осторожно опустилась на край сундука. Родителей
понять можно, это же такое пятно на семье – вырастить дочь, которая
одним только видом женихов распугивает. Сама она давно смирилась с
будущей участью престарелой девицы, и такие живут как-то.
Ждать пришлось долго. Сперва до ушей донесся звучный голос
свахи. Как и положено, она первой вступала в дом, приветствуя
хозяев, и представляя прибывших. Постепенно гомон голосов сменился
скрипом отодвигаемых табуретов и звоном чашек. Сколько в их доме
гостей перекормили за последние годы и не сосчитать. Лучше бы эту
еду раздали нищим на перекрестках, толку было бы больше.
– Угощайтесь гости дорогие, у моей жинки рука легкая к пирогам
да сдобе, и в этот раз не подвела хозяюшка, – звучал радушный голос
отца.
– Так мы и не по твою жену прибыли. А пироги добрые, добрые, –
согласился кто-то, – Только чутка суховаты. Неужели в этом доме и
чаю гостям некому подать?
– Как некому? – шутливо возмутился отец, – Зря я девок что ли
ростил, да на их наряды тратился? Эвелиса, доченька, помоги
матушке.
Ну вот, подошел и ее час. Собравшись с духом, девушка встала, и
вышла на общую половину. Любопытно взглянуть на гостей, да только
голову поднимать нельзя. Плавно двигаясь, Эвелиса принесла чашки,
самовар уже дожидался на столе. Сперва полагалось наливать чай
свахе, потом гостям. Грубые пальцы, украшенные перстнями, она
узнавала уже не глядя. Сколько раз, только за последний год,
ставила перед ними чашку.
Подав чай двум женщинам, вероятно тетке и матери жениха, она
наполнила очередную чашку, и остановилась перед мужскими руками.
Сердце невольно затрепетало, а вдруг в этот раз срастется, и перед
ней тот самый суженый? Не удержавшись, она все-таки подняла на миг
взгляд, и этого оказалось достаточно, чтобы заметить голубые, в
обрамлении пушистых ресниц глаза.