Вдали уже виднелся какой-то лесок, когда сзади… Ваня услышал
самый страшный звук — лай собак. Теперь его поимка была только
делом времени. Постаравшись запутать следы, мальчик не преуспел —
собачий лай стал ближе. Он все приближался, отчего Ваня бежал уже
изо всех сил, хотя, конечно, понимал, что — все. Вокруг не было ни
деревца, чтобы залезть и попытаться затаиться. Запнувшись за
камень, мальчик почувствовал, что наступает ночь, а в следующий
момент он увидел оскаленную собачью морду и…
— Будьте вы прокляты, фашисты проклятые, — в отчаянии шептал
Ваня, когда его куда-то тащили. — Чтобы вы все сдохли!
— Мальчик не в себе, — произнес какой-то голос. — Возможно,
чего-то испугался.
— Надо доставить его в больницу, — приказал другой, но в этот
момент все изменилось.
— Конфундус, — брезгливо проговорил кто-то третий. — Вы просто
гуляли и никакого мальчика не знаете. Мерзкий мальчишка, ты мне за
все заплатишь, Обливиэйт! Круцио!
Стало так больно, как не было никогда. Ваня хрипло закричал, а
потом все исчезло, и он снова открыл глаза в своей камере. Мальчик
отлично помнил, что произошло, да и голос запомнил. Единственное,
что понял Ваня — он зачем-то нужен фашистам. Нужно было привыкать к
имени Гарри Поттер и слушать этих гадов, потому что своих тут точно
не было. Еще нужно было узнать побольше о месте, где он оказался, и
как попасть к своим.
И Ваня Солнцев, ставший Гарри Поттером, изучал место вокруг
себя, страну, историю, поняв, что как-то перенесся на полвека. Но
теперь он тщательно изучал ход войны, стараясь запомнить как можно
больше. Ваня был уверен, что однажды вернется. Вернется туда, где
от фашистов можно хотя бы убежать. Потому что в этой стране…
Дадли довольно быстро выучил простую истину: пытаться избить
урода в школе — навлечь на себя неприятности, потому что этот
ненормальный дрался, казалось, до смерти, зачастую пуская в ход
зубы и камни. Что именно случилось с всегда тихим кузеном,
Дурсль-младший не понимал, но…
— Твари фашистские! — отчаянно кричал Гарри, бросаясь на
Ника.
— Слева, слева! — подзуживал Дадли, но мальчик, что был его
кузеном, бил, не думая и со всей силы.
— Прекратить! — учитель заставил хулиганов обратиться в бегство,
но, когда известный хулиган Поттер встал, сплевывая кровь, мужчина
попятился — в глазах ребенка горела ненависть. Не ярость загнанного
в угол крысеныша, не отчаяние, а ненависть.