В сельсовете давно порывались поговорить с Фадеевым, наставить,
так сказать, на путь истинный, и вернуть в лоно семьи. Когда Шура
пришла, чтобы настоять на разводе, председатель наконец решил
воззвать к его коммунистической совести, понимая, что обычной будет
недостаточно.
До войны Захар работал в совхозе механизатором, был уважаемым
человеком. Это по настоянию жены он в своё время не бросил
техникум, где учился заочно, получил профессию. Вроде грамотный, не
дурак, чтобы позволить себе увлечься разного рода глупостями или
влюбиться, как мальчишка.
Воевал, награждён орденами и медалями, вернулся с полным
иконостасом на груди, одним словом, герой. Может поэтому никто и не
решался применить к нему кардинальные меры, как знать?
Хотя, в те времена, компартия довольно активно вмешивалась в
дела семьи. А вот к Фадееву старались не лезть, обидеть всё
боялись, зато друзья и соседи рубили правду матку, невзирая на чины
и звания. Так и сказали, что остолоп он первостатейный.
Близкий друг детства, Лёнька хромой, которого трижды
заворачивали из военкомата, говоря, что он не годен к строевой и
боевой, прямо так и заявил, с бесстрашным упрямством, глядя в
глаза:
- Нехорошо ты поступаешь, Захар.
- Ты это об чём, друг мой разлюбезный?
- Я тебя не понимаю, чего тебе дураку не хватало? Ну, ладно,
гульнул на фронте, война всё спишет, но зачем надо было тащить
домой другую бабу?
- Согласен, перегнул я палку, не надо было в открытую
действовать. Хотел, понимаешь, по-честному.
- Да разве же это по-честному по отношению к матери твоих детей?
Она такого не заслуживает.
- А тебе почём знать, чего заслуживает моя жена?
- Шура женщина правильная, настоящая, цельная натура. Не хочешь
с ней жить, разведись, дай ей возможность стать счастливой, может,
найдётся ещё человек, да замуж позовёт?
- В каком это смысле? У Александры трое детей, не забыл?
- Ну и что с того? Если любишь женщину, полюбишь и её детей.
- Ах вот оно что? Выходит, ты на мою жинку глаз положил? Давно я
заприметил, как ты на неё смотришь.
- Ох, и дурак же ты, Захар. Ну, дурак.
- Не дурнее тебя, нечего меня поучать. А узнаю, что к Шурке моей
клеишься, удавлю.
- Думаешь, я угроз твоих испугался? Да была бы моя воля, может и
правда бы посватался, да только любит она тебя, дубину стоеросовую,
оттого на других и не смотрит.