— А если сделать плоты и на них отправиться в Восточные земли
сначала по реке, а потом по морю? Мы уже так делали,— Старшая
оживилась. Похоже, не только Уто надоело толкать сани по
камням.
После ее слов Лэпу едва не подавился рыбьей костью. Не ей
сколачивать плоты, да еще, когда леса вокруг совсем не
наблюдается.
— Здесь нет подходящего дерева, Старшая. И теплое море, куда
впадает эта река, совсем не похоже на то, по которому мы плыли. На
нем мало островов, и его не пересечь на плотах плывя от одного к
другому…
Лэпу осторожно прокашлялся и выплюнул косточку.
….— мы найдем проход на другую сторону этих скал и выйдем на
снежную равнину.
Чем дальше они двигались вдоль гор, тем дальше на запад отходила
большая река. Скоро ее совсем не стало видно, даже если взобраться
на самый высокий холм. Что Андрей сейчас и делал, разглядывая
окрестности. Ничего нового: тянутся все те же холмы, а за ними на
востоке высятся горы. Если так пойдет дальше, то они и в самом деле
выйдут к теплому морю. Его беспокоило полное отсутствие следов
человека. Это выглядело странно, учитывая то, что не так уж далеко
отсюда между двумя реками расположена населенная равнина. Но чему
он удивляется, если между рекой и горами они не видели крупных
животных. А на рыбе долго не протянешь, и то, при условии, что
сможешь ее поймать без сетей.
— Бу-бу-бу...— Энку ищет его.
Большеносый был не один, а что-то обсуждал с Энзи и Айолом,
оживленно размахивая руками. Почему они здесь? Эти двое должны
находиться на полдня пути впереди каравана, осматривая ход его
следования.
— Мы нашли долину, которая уходит далеко в горы.
Наконец-то! Вот он, перевал.
Словно кто-то огромным пестиком до основания придавил горные
хребты, оставив на их месте округлый след. На редкость плоская
долина, даже холмов не осталось, только котловина и текущая по ней
откуда-то мелкая река со спокойным течением. Пусть и незаметно для
глаза, но они все же поднимались вверх. На теневой стороне камней
все чаще появлялись пятна снега, а скоро белый покров укутал всю
землю. Сани ускорились, а заодно пропал раздражающий его скрип
полозьев о камни.
Настроение Андрея портилось; долина постепенно сужалась,
превращаясь в узкий каньон, окруженный с четырех сторон горами.
Идти еще можно, но если отпустить сани на крутом спуске и не
подпереть их камнем, то они могли и покатиться назад. Увидев
широкое ровное место, где все поместятся, он с облегчением объявил
привал. Пусть люди Долгой дороги побудут здесь, пока они разведают
дорогу по низинам между хребтами.