— Ты не сможешь все время держать Ввуу привязанным, Энку. Не
пора ли освободить его. Веревка натерла ему шею.
— Если Ввуу убежит, то я не смогу догнать его.
— Он уже давно у тебя, не убежит. А так Ввуу заболеет и умрет. И
не сможет тебе помочь на охоте.
Лишившийся поводка волк продолжал дрыхнуть, пока не
почувствовал, что его ничего не связывает. Вскочил на ноги, помотал
головой и в несколько прыжков исчез в темноте.
На Энку жалко было смотреть. Посоветовал бы ему освободить Ввуу
не Эссу, а кто-то другой, то тому бы точно не поздоровилось. Андрей
утешил его:
— Он вернется, Энку, мы далеко ушли от места, где ты его нашел.
Не отыщет пути назад. И где еще он найдет столько вкусных косточек
в этих снежных горах.
Сам он не совсем был уверен в собственных словах, кто знает, что
творится в голове у первобытного волка, который еще не совсем успел
превратиться в собаку.
— Уаав, уаав, уаав…
Андрей выскочил из саней и подхватил копье, которое ночью всегда
лежало между полозьев. Поздний зимний рассвет— солнце только
осветило верхушки гор, в долине же почти темно. Неужели люди Ввуу
решились напасть.
— Уаав, уаав…
Волк надрывался. Андрей побежал на голос зверя, а за ним мало
что понимающие в происходящем сонные мужчины с копьями и
ножами.
— Он вернулся, Эссу,— Энку держал в охапку своего волка. Боится,
что опять убежит.
— Отпусти его, никуда он не денется.
Вот только почему он так выл?
— Это люди Ввуу, зверь их учуял, поняли, что незаметно к нам не
подойти, выпустили стрелы и убежали,— Энзи принес две стрелы.
Андрей осмотрел их. Странные оказались у стрел наконечники-
неровный треугольник и кривоватый четырехугольник. Они летают
вообще? Запустил одну из лука младшего охотника. Как не странно,
воткнулась туда, куда и целился- в шкуру быка. Пробить не пробило,
но мелкого зверя или оленя ранить можно. Не говоря уж о человеке с
его тонкой кожей. Хорошо бы обитатели здешних скал после этого
нападения решили, что люди Долгой дороги им не по зубам и, наконец,
ушли на свои стоянки. Но зачем они напали? Или таким образом
подгоняют их, чтобы не задерживались на равнине, которую они
считают своей.
Сани двигались на отдалении от длинной отвесной горы, которая
никак не хотела заканчиваться. Вершина ее была скрыта в облаках,
отчего она казалось растущей до небес каменной стеной, даже на
таком расстоянии выглядит страшновато. Словно кто-то небрежно
выровнял ножом скалы, отделив от горы преградившие им дорогу
огромные неровные валуны, далеко укатившиеся от подножья. Караван
встал. Тупик.