— Да. — Я положил сумку на пол и вытащил
из нее футляр со списком письма коменданта тюрьмы
в столичную миссию ордена Изгоняющих.
— По делу.
— А! Так вы из-за бесноватого, будь он неладен!
— вернул мне письмо старший, едва глянув на бумагу.
— Опоздали, господин экзорцист. Брат-экзекутор
из Пламенной Длани уже с час как приехал...
— Уверен? — подался вперед я.
— Да разве ж их с кем спутаешь?
— с довольным видом развел руками охранник.
— И письмо у него тоже было.
— Отведите меня к коменданту, —
распорядился я.
Дело оборачивалось хуже некуда. Набравший большую силу
в Норвейме и соседних королевствах, орден
с бесноватыми не церемонился. Те, кому повезло,
заканчивали свои дни на костре, а вот кому
не повезло... Ладно, не будем о печальном.
— Не могу, — пожал плечами начальник караула.
— Дела у вас, господин экзекутор, получается, уже нет,
а господин комендант страсть как не любит, когда его без
должной причины беспокоят.
— Немедленно! — скрипнул зубами я.
— Сию минуту! — вскочил на ноги стражник.
Уж не знаю, что он сумел разглядеть в моих
глазах, но с лица заметно сбледнул. Выходит, все верно
разглядел. — Яр, проводи господина экзорциста...
Внутренний двор, решетка, длинный темный коридор, открытый переход,
лестница на второй этаж, караулка, снова коридор.
Путь до коменданта отложился в моей памяти плохо;
в голове стучала одна только мысль: опоздал, опоздал,
опоздал!
Ни чад факелов, ни вонь тюремных помещений не были
способны ни на минуту отвлечь от заставлявшего
бешено колотиться сердце предчувствия. Неужели все? Или что-то еще
можно сделать?
Рывком распахнув дверь в секретарскую коменданта, охранник
представил меня заспанному писарю и моментально умчался прочь.
В полутемном помещении, кроме секретаря и двух
охранников, никого не было, и я едва сдержал
горестный вздох.
— Как вас записать, господин экзорцист? — прикрыв рот
ссохшейся от старости ладонью, зевнул писарь.
— Так и запишите. — Я направился к двери
в рабочий кабинет коменданта. — Брат-экзекутор
у господина коменданта?
— Да, он осмотрел бесноватого и только что
вернулся... — кивнул старик и всполошился:
— Но мне нужно имя!
— Разве жалкий набор звуков может передать уникальность
человеческой души? — не оборачиваясь, бросил
я и уставился на перегородившего дорогу охранника.
— Ну и?