Так больно быть собой, но еще больнее - так и не узнать себя. Не узнать жизни. Не узнать любви. Взаимной любви.
Лихорадка усиливается. Через какое-то время мне начинает казаться, что в квартире появился Богдан. Он подходит к моей кровати, улыбается и говорит: «Я же обещал, что мы ещё увидимся». Я пытаюсь что-нибудь ответить, но не могу, и даже улыбнуться не могу, и сердце ноет от мысли, что он может подумать, будто он мне не нужен, и уйти.
Внезапно Богдан превращается в белого кота, и я слышу голос Сони: «Шумийка, Шумийка, ко мне!».
Потом картинки мутнеют, но в голове возникают голоса. Обрывки фраз: «отравление… вирус… компенсированный случай тревожного расстройства… психосоматическое…».
Чьи-то холодные руки, чьи-то горячие руки.
Хочется сказать - оставьте меня в покое, сами вы психи, но не получается.
- … в больницу? - спрашивает незнакомый мужской голос.
- ... думаю, ей это не понравится. Она боится врачей, - женский голос похож на голос Марины.
- Только не в больницу. Не в больницу! Уходите! - я кричу, а меня никто не слышит.
- Видите? Стала всхлипывать. Она всё понимает.
- София, ты меня слышишь? - опять незнакомый мужской голос.
- Н-не… н-не в б-боль… - произнести это вслух стоит невероятных усилий.
- Я же говорила. Она не хочет. Ей там только хуже станет, - женский голос.
- Да мало ли что она хочет или не хочет! - недовольный голос Майера.
И этот здесь! Вот бы сказать - иди к чёрту, Майер, прочь из моей головы, но сил что-то из себя выдавить больше нет.
Однако вскоре голоса затихают сами по себе. Теперь мне кажется, что я попала в узкую стеклянную колбу. Мир за стеклом - расплывчатый и темный, только я всё равно хочу выбраться. Подпрыгиваю, и внезапно стекло трескается: осколки сыпятся на меня, впиваются в вены, а я не могу их вытащить. Я вся в крови, я начинаю кричать, и вдруг - совершенно неожиданно - рядом возникает кто-то особенный. Я не могу его видеть, только чувствовать.
Он берет меня на руки и приносит на лужайку - туда, где солнце, и сочная трава, и яркие пахучие цветы, и разноцветные бабочки.
Он вытирает все мои раны: они исчезают на глазах, и боль стихает.
Он прижимает меня к себе, гладит по волосам и укачивает, как ребенка.
Почему-то я совсем не боюсь этого человека и его прикосновений. С ним я ничего не боюсь: так хорошо и спокойно мне давно не было. Никогда не было.